- Что ж, можно считать, что урок окончен. Знаете, мистер Таунсенд, к нашему
счастью, различия в происхождении и воспитании дают каждому из нас право на известный снобизм. Мое невежество в этой специальной области тешит
ваше чувство превосходства надо мной, а ваша полная неосведомленность в законах логического мышления льстит моему самолюбию. Что касается цели
вашего визита сюда, то я у вас ничего не куплю. Ваш товар, увы, мне никогда не пригодится.
Можете все собрать и унести обратно, или лучше договоримся так: я беру эти три клюшки и накидываю на каждую по доллару сверх ее цены. Итак,
вас устраивает три доллара?
Даже если бы этот парень не знал, что такое чувство собственного достоинства, он хорошо понимал, что такое престиж фирмы "Корлисс Холмс",
ибо тут же ответил:
- Вас никто не принуждает покупать наш товар, сэр.
- Разумеется, но я еще не все сказал. Я хочу попросить вас об одолжении. Возьмите одну из этих клюшек, вот, например, эту, станьте за этим
креслом и повертите или помахайте ею, как это у вас положено при игре.
- Помахать?
- Да, сделайте то, что положено - удар, бросок, поддавок, как это у вас там называется. Ну, словом, покажите, как вы бьете по мячу.
Кроме отмеченного Вулфом снобизма, парню была присуща насмешливая снисходительность профессионала. Взяв у Вулфа клюшку, он отошел подальше
от стола, отодвинул кресло, осмотрелся, взглянул даже на потолок, и, подняв клюшку и описав ею полудугу над головой, с оглушительным свистом
опустил ее вниз, как бы завершив мах ударом, Вулф поежился.
- Какая силища! - пробормотал он. - А теперь, прошу, помедленнее.
Парень выполнил просьбу.
- Если можно, еще медленнее, мистер Таунсенд, - снова попросил Вулф.
На этот раз тот, не скрывая иронии, сделал мах подчеркнуто медленно.
Вулф внимательно следил за каждым его движением. Он был очень серьезен.
- Отлично. Премного благодарен, мистер Таунсенд, - наконец сказал он. - Арчи, поскольку у нас нет кредита в фирме "Корлисс Холмс",
рассчитайся с мистером Таунсендом наличными и не забудь добавить три доллара. Да поторапливайся, твоя поездка очень важна и не терпит
отлагательства.
Мое сердце радостно екнуло, ибо многонедельное ничегонеделание меня угнетало. Я помог парню собрать клюшки и проводил его до входной двери.
Когда же вернулся, то застал Вулфа в прежней позе в кресле, только губы его были сложены так, будто он тихонько насвистывал. Однако
никакого свиста не было слышно, хотя грудь Вулфа ритмично вздымалась и опускалась. Когда мой хозяин вот так складывал губы, я не раз пытался,
встав поближе, уловить хотя бы слабый звук, но напрасно. Увидев, что я подошел к столу, он сказал:
- Это займет одну минуту. Арчи. Садись. Блокнот тебе не понадобится.
Глава 4
За рулем я обычно не вижу ничего, кроме полотна дороги. Таков уж я, - если что делаю, то не отвлекаюсь, пока не доведу до конца. В тот день
мне удалось удачно сократить путь. До Вудленда я ехал довольно медленно по перегруженной транспортом главной магистрали, но потом свернул и уже
через двадцать минут был в Уайт-Плейнс. Хотя я спешил и вынужден был сосредоточить все свое внимание на шоссе, я все же изредка бросал взгляды и
на окрестности - на цветущий кустарник вдоль обочин, молодую листву на деревьях, колышущуюся словно в медленном танце, в такт дуновениям
ветерка, на яркую зелень полей.