— Не дергайся. Никому ничего не известно, кроме тебя, меня и Кобетта. Постарайся это запомнить.
— А Кобетт? — тут же выпалил он. — Можем мы на него положиться?
— Самое время подумать об этом.
— Мне нужно, нужно отсюда выбраться, — в отчаянии повторял Токо.
— Успокойся, и выберешься, — заверил я его. — Только успокойся.
— Думаешь, мы где-то допустили прокол?
— Если оружие лежит там, где условились, то нет.
— Ну доберемся мы до него, думаешь дальше все пойдет как по маслу?
— В наших интересах, чтобы все так и было.
— А нельзя ли обойтись без стрельбы?
"— Как я смог бы тогда убить Бадлонга?" — подумал я про себя, но не стал его озадачивать подобной проблемой и снова повторил. — Успокойся. Наступил ещё один день. Такой же как вчера. Не надо всем рассказывать о наших планах.
Он облизнул пересохшие губы, оглянулся и тяжело вздохнул.
— Черт тебя дери! Меня втравили в это дело как раз для того, чтобы все прошло как надо. Потому-то Холидей и привлекла меня, разве не так?
— Ну, в общем…
— Тогда успокойся.
Похоже, мои доводы на него не подействовали.
— Разве ты не пойдешь в сортир?
— Расслабься, я знаю, что делаю. Уже иду… — я сунул ему дымящийся окурок в протянутую руку и направился в ватерклозет.
Один из охранников, Байерс, стоял у двери. Из-под фуфайки сильно выпирало брюхо, а грудь дешевого пиджака лоснилась от того, что он постоянно прижимал к ней винчестер. Пока я приближался, на его лице появилась презрительная ухмылка.
— Так ты, сукин сын, ждешь пока все заведение не будет полностью в твоем распоряжении?
— Плохо себя чувствую. Живот подвело. Такие вещи случаются совсем неожиданно, — с этими словами я отпихнул выходящего.
Внутри ещё пыхтело и гримасничало человек семь-восемь, пытаясь опередить свисток, который должен был прозвучать вот-вот.
Я прошел до самого конца, к свободному месту и облегчился, а потом придал своей физиономии скорбное выражение. Один за одним мои соседи покидали помещение. Как только последний из них оказался у двери, Харрис дал два коротких свистка.
Байерс тут же заглянул внутрь.
— Пошевеливайся, — заорал он на меня.
Я беспомощно развел руками. Охранник направился ко мне. Наступали его любимые минуты. Я-то знал, что меня ожидает, но это было составной частью моего побега.
— Ты слышал? — проревел он. — Убирайся отсюда!
— Я болен, — тут мое лицо исказила страдальческая гримаса, — я чертовски болен, все кишки наружу выворачивает…
Он наотмашь врезал мне по лицу.
— Пожалуйста, мистер Байерс. Я болен…
Тот снова ударил меня и буквально сбил со стульчака.
— В строй! — снова зарычал он.
— Да, сэр, да, хозяин, — я поднялся с пола и, на ходу натягивая штаны, чувствовал, как он тычет мне в спину своим винчестером.
"— Да, все-таки придется немного пострелять…" — подумал я.
Мне как раз удалось пристроиться вслед за Токо, когда Харрис повел колонну на дынные грядки. На пятьдесят заключенных приходилось шесть человек охраны на лошадях. Проселок, по которому мы вышагивали, вел к ирригационной канаве, через которую был переброшен мостик, и затем к северу в направлении гор. Участок, где нам приходилось работать, был всего в полумиле от наших бараков. Это расстояние, такое незаметное утром, к вечеру становилось почти непреодолимым. В то утро я тащился по этому бесконечному проселку, как хотелось надеяться — в последний раз.