– К нему пришла миссис Дойл.
Последовала недолгая пауза; пока сержант что‑то уточнял у посетительницы, в трубке раздавался приглушенный бубнеж.
– Миссис Джульет Дойл, – сообщил дежурный, – говорит, что знакома со старшим инспектором и что у нее срочное дело.
Энни вздохнула.
– Хорошо, – сказала она. – Пропустите. И пусть кто‑нибудь проводит ее в кабинет инспектора Бэнкса. Там хоть поговорить можно спокойно.
– Будет сделано, мэм.
Энни захлопнула пухлый отчет по статистике преступлений и направилась в кабинет Бэнкса. Всякий раз эти вынужденные посещения стоили ей больших нервов, это было даже тяжелее, чем наведываться к нему в коттедж, чтобы полить цветы, забрать почту и вообще убедиться, что все в порядке. Здесь прохладная тишина вкупе с легким налетом пыли особенно остро подчеркивали отсутствие Бэнкса. На столе не было ничего, кроме компьютера, который уже давно никто не включал. Молчаливый CD‑плеер тихо жался на полке рядом с потрепанными томиками Кингсли Эмиса – Бэнкс купил их в букинистическом на площади незадолго до своего отъезда. Энни отодвинула монитор чуть в сторону, чтобы лучше видеть собеседницу, которая сядет напротив. Молодой констебль постучался и предложил посетительнице войти.
– Это разве не кабинет Алана? – спросила Джульет Дойл. – Там же на двери его имя. Кто вы? Простите мою настойчивость, но я хотела бы видеть именно Алана.
Она нервничает, подумала Энни. Дергается, озирается. Как птичка, вертит головой, осматриваясь вокруг.
– Старший инспектор Бэнкс сейчас в отпуске. – Энни поднялась и протянула миссис Дойл руку. – Я инспектор Энни Кэббот. Чем могу помочь?
– Даже и не знаю… Я думала, Алан здесь. Все это так сложно. – Джульет покрутила золотую цепочку с увесистым нефритовым кулоном, который покоился в ложбинке между грудей, чуть присыпанных веснушками.
Ей, наверно, лет сорок с небольшим, подумала Энни. Хорошо одета, вещи явно не из местного торгового центра «Суэйнсдейл», скорее всего куплены в Харрогите или в Йорке. Волосы светлые, волнистые, у корней темно‑каштановые. Макияж умеренный, со вкусом. Она еще вполне привлекательна и не считает зазорным слегка обнажить грудь. Юбка до колен, зато выгодно подчеркивает формы, и ей к лицу приталенный коричневый пиджак из тонкой замши. Интересно, прикинула Энни, мог ли у нее с Бэнксом быть роман?
– Садитесь, пожалуйста, – сказала она вслух.
Немного помедлив, Джульет присела на самый краешек стула.
– Я могу вам чем‑то помочь или это сугубо личное? – спросила Энни.
– Вот поэтому я и хотела поговорить с Аланом, – пояснила Джульет. – Тут, видите ли, и то и другое. Ох, как все сложно. А когда он вернется?
– Боюсь, только на следующей неделе.
Джульет Дойл снова принялась вертеть свою цепочку и, похоже, мысленно взвешивала, может ли ее дело подождать.
– Хотите чаю? Или кофе? – предложила Энни.
– Нет, спасибо.
– Я не могу быть вам полезна, поскольку не знаю, в чем проблема, – продолжала Энни. – Как я поняла, это имеет отношение и к полиции, и лично к вам, верно?
Джульет кивнула:
– Вот поэтому все так сложно. Я хочу сказать, что Алан бы разобрался.
Она оставила в покое цепочку и начала крутить массивное кольцо с бриллиантом на среднем пальце левой руки. Камень навязчиво взблескивал. У нее были короткие, покрытые розовым лаком ногти.
– Почему бы вам не рассказать все мне? – прервала молчание Энни. – Просто объясните вкратце, в чем суть.
– Алан сразу бы понял и сказал, что делать.
Энни откинулась назад и сплела пальцы на затылке.