– Ничего этого быть не может! – простонал Макс.
– Мы в ловушке! – Молли посмотрела вверх. – Назад нам ни за что не влезть. Стены слишком крутые и скользкие. – Она поглядела вниз. – И спуститься мы не можем. Разобьемся насмерть. У Бакстера, правда, когти… Может, он сумел зацепиться за стенку.
– Ну, он всегда падает на все четыре лапы.
– А мы так не умеем. Значит, мы в ловушке, – закончила она уныло. – Внутри великана.
– Быть не может! – снова простонал Макс. – Надо искать логичное объяснение…
– Опять ты за свое! Ну где тут логика? – Она махнула рукой.
– Ладно. Тогда объясни ты!
– Меня можешь не спрашивать… – Молли вглядывалась в пропасть, в которой исчез Бакстер. – Мы должны его спасти.
– Кого? Бакстера? Что мы можем сделать?
– Но нельзя же бросить его там. Он с ума сойдет от страха.
– Лезть туда за ним? Я тоже сойду с ума от страха.
– А попробовать все-таки надо.
С ревом промчался новый ураган, стих и ровным бризом вернулся обратно.
– По-моему, этот уступ – что-то вроде крышки туннеля, по которому гуляет ветер, – задумчиво сказала Молли.
– Тогда это надгортанник, – сообщил Макс. – Я видел его в книге. Он предохраняет дыхательное горло, то есть трахею, когда мы глотаем, – чтобы пища не попала в легкие и мы не подавились.
– Туда Бакстер и провалился, – сказала Молли. – На вдохе. Значит, второй туннель для пищи. – Она указала на пропасть, в которую обрушился водопад.
– Да, это пищевод, – согласился Макс, но от того, что они теперь знали, где находятся, им ничуть не стало легче. – Только не паникуй. Мы должны сохранять хладнокровие. Не терять головы… Собраться с мыслями.
Они посмотрели вниз на два огромных зияющих отверстия, а потом вверх, туда, где по стенкам гигантской глотки стекала слюна.
– Только не паниковать, – повторил Макс. – Надо что-нибудь придумать.
– Я все пробую и пробую…
Они набрали побольше воздуха, откинули головы и закричали как можно громче:
– ПОМОГИ-И-И-ТЕ!!!
– Тише! – прожурчал тонкий голосок.
– Что? – Молли посмотрела на Макса. – Это ты сказал?
– Нет, конечно! Это сказал я. Попросил вас не шуметь, – властно произнес голосок. Казалось, кто-то пытается говорить сквозь воду.
Макс поглядел на Молли.
– Ты слышала?
– Она не глухая! – отрезал голосок. – А орать у нас запрещается!
Кругом никого не было видно. Ничто не шевелилось. И только по стенкам глотки ползли и ползли капли слюны.
Близнецы вслушивались, затаив дыхание.
– Так-то лучше! – объявил голосок. – Больше не вопите. Счастливо оставаться.
– Погодите! Останьтесь! Помогите нам, – умоляюще сказала Молли.
– Умейте сами о себе позаботиться, – посоветовал голосок. – Это все умеют.
– Но мы же в ловушке! Мы не знаем, что делать! Наш кот в страшной опасности! – заговорили Макс и Молли, перебивая друг друга.
Затем великан снова вздохнул, заглушая все звуки.
– Вы… вы еще здесь? – поспешно спросила Молли, едва ураган стих.
– Исчез, – уныло сказал Макс. – Наверное, нам почудилось. Какой-то он был ненастоящий.
– От ненастоящего слышу! – огрызнулся голосок.
– Так где же вы? – робко спросила Молли. – Вы поможете нам отсюда выбраться?
– Не говори глупостей! Что значит – выбраться? Зачем? Это идеальный мир. Здесь все счастливы, – категорично заявил голосок. – Да. Никто отсюда не выбирается. Никто сюда не забирается.
– Так как же мы здесь очутились? – спросил Макс.
– А мне почем знать? Я-то на своем месте. Где был всегда.
– Но где?
– Здесь. Где же еще?
Макс решил задать вопрос по-другому.
– Но раз уж мы попали сюда, что мы можем сделать?
– А ничего. Рано или поздно Тело что-нибудь съест, и вас снесет вниз.
– В пищевод? – еле выговорила Молли.
– Разумеется. Если только вы не умеете летать. А может, умеете?
– Нет, летать мы не умеем… – Молли заглянула в длинную трубу и вздрогнула. Голосок хихикнул, и она подняла голову. – Но я вас не вижу, кто бы вы ни были. Где вы?
– Да тут! Прямо у вас перед носом.
Близнецы внимательно посмотрели туда, откуда доносился голос, и в конце концов разглядели парящую в воздухе капельку. Она небрежно им помахала.
– Малюсенькая дождевая капелька! – ахнула Молли.
– Малюсенькая… – повторила капля. – В наших местах размеры не очень-то большое достоинство! К тому же, я могу менять их, как захочу. И, кстати, капля я вовсе не дождевая. Я – соленая вода, тканевая жидкость. Я – влага Тела! – Возмущенные брызги посыпались во все стороны. – Малюсенькая! Дождевая! Пф!
– Вы соленая вода? Как океанская? – робко спросил Макс. – Я слышал, что жидкость, из которой состоит человеческое тело, похожа на океанскую воду.
– Естественно. Жизнь ведь зародилась в океане. Потом какие-то невежды выползли на сушу, не посоветовавшись с нами здесь, Внутри! Даже не вспомнили про нас, а потащили с собой. Ну и разозлились же мы, можете мне поверить! Нужна нам была эта суша! Один воздух чего стоит! Мерзость такая! Но мы их перехитрили. Захватили море с собой, вот что мы сделали! Заставили кожу сохранять его для нас, не давать ему испаряться. И так продолжается миллионы лет.
– Поразительно, – задумчиво произнес Макс. – Вы построили себе дом из кожи, чтобы не впускать внутрь сухость, как наши дома не пропускают дождя…
Он вдруг тоскливо вспомнил, как стучал дождь по крепкой чердачной крыше бабушкиного дома. С тех пор словно прошли миллионы лет.
– Вот именно, – ответила капля. – И дом преотличный.
– Но раз это случилось так давно, откуда вам известно, как все происходило?
– Так я же сам там был.
– Неужели вы такой старый?
– Такой, такой. Я передаюсь от поколения к поколению. Ведь все Тела происходят от самого первого. Ну вот, пока я здесь.
Капелька парила перед ними, усердно жестикулируя. Желая подчеркнуть что-нибудь особенно важное, она встряхивала головой и крохотными кулачками, так что кругом разлетались бисеринки брызг, точно от крутящейся струи фонтана. Но она тут же подлетала к капле слюны, сливалась с ней, восстанавливалась в прежних размерах и продолжала говорить, жестикулировать, разметываться во все стороны. Молли наглядно убедилась, что процесс этот и правда может продолжаться без конца.
– Кстати, зовут меня Вольняшка, потому что я волен путешествовать по Телу, куда хочу.