У Пита снова развязался язык, хотя теперь он говорил гораздо тише:
– Сейчас который час? Должно быть, где-то девять пятнадцать. Они, наверное, только разворачивают подарки. Значит, в половине десятого они сядут за стол. А я подкачу к самому десерту и устрою им шикарный праздник!
– Неплохая идея, – одобрил Чарли.
– Поехали вместе! Ты не должен упускать возможность изгадить Рождество твоей бывшей жене. Заодно и полюбуешься на ее нового муженька. Кстати, он тебя ненавидит. А когда ты в последний раз навещал детей?
– Недавно, – ответил Чарли, хотя с тех пор прошло уже несколько месяцев.
По мере приближения даты отъезда его привычная невнимательность превращалась в намеренное стремление избежать встреч, якобы для того, чтобы лишний раз не травмировать детей. В его планы не входило навещать их перед отъездом.
– Ты подумай. Давай выпьем еще – это поможет тебе почувствовать дух Рождества.
– Давай. – Как бы мерзко ни было сознавать, что он бросил детей, он просто не мог представить себе их встречу. Нет, это лишнее. Он уезжает, и они скоро забудут его.
– Я повторю, Келли.
– И я, – сказал Пит, осушая бокал.
Келли, молодая брюнетка с конским хвостом, улыбнулась и взяла их бокалы. Из-за близко расположенных глаз казалось, что она косит.
– Джентльмены, сегодня с вами пьет Трина.
Чарли повернулся и огляделся, щурясь в тусклом свете свечей. За столиком сидела одинокая женщина – та самая, муж которой якобы нанял детектива и купил револьвер. Она подняла свой бокал и едва заметно кивнула. По ее лицу скользнула тень улыбки. Чарли слез со стула и, прихрамывая, приблизился к столику Трины.
– Трина! Какая встреча!
– С Рождеством, Чарли. Где ты охромел?
– Боевые раны. Сражение при Шато-Тьерри.
– А ты воевал в Корее? – не расслышав, удивилась Трина.
«Ей, наверное, под пятьдесят», – подумал Чарли. Привлекательная женщина, которая тратит много труда и средств на поддержание красоты, чтобы затем напиваться в барах. Ее уши, шея и руки были отягощены золотом, серебром и бирюзой. Несколько прядей волос выбились на висках из тугой прически.
– Где же твоя крошка-медсестра? Почему она не пришла?
– Она вообще-то врач. Мы расстались. А ты сегодня одна? – Чарли так и стоял, не пытаясь подсесть к ней.
– Все мои дружки отреклись от меня сегодня. Каждый встречает Рождество в кругу своей чертовой семейки.
– Только не я.
– И не я. Алекс и его сучка-лыжница потащили детишек в Вейль. Я сказала: ладно, я найду, с кем переспать. Какие у тебя планы на сегодня, Чарли? А кто этот симпатичный джентльмен? – спросила она, увидев Пита, несущего бокалы.
– Это Пит, муж сестры Сарабет.
– Бывшая родня, значит. – Трина коротко и сухо рассмеялась. – Привет, Пит!
– Привет, Трина. Ты меня, наверное, не помнишь. – Он уселся напротив.
– Конечно помню! Только подскажи, где мы встречались…
– Пару лет назад в «Медной свечке», ты тогда здорово поскандалила с мужем.
Трина подалась вперед, всматриваясь в его лицо.
– Он шлепнул по заднице какую-то шлюху? А мы ушли вместе с тобой?
– Ну да.
– О боже… Он вел себя как последний кобель. А ведь целая компания тогда собралась, его друзья, коллеги… Значит, это был ты?