Его челюсти напрягаются, а губы сжимаются в тонкую линию.
– Моя мама мертва.
Ох.
– Прости, пожалуйста, – чувствую себя полной дурой.
– Ты же не знала. Она умерла, когда мне было два года, – он пожимает плечами. – Но думаю, папе ты понравишься.
То, как он просто это сказал, сводит меня с ума. Наверное, его отец ненормальный, раз я могу ему понравиться.
– Так у тебя есть только отец?
– Нет. Еще Адель, – губы Дрю сжимаются в тонкую ниточку, когда он произносит это имя. А ведь у него красивые полные губы, интересно, что между ними произошло. – Она моя мачеха.
– Получается, ты хочешь взбесить свою мачеху?
– Мне насрать на ее мнение.
Он волнами излучает напряжение. Между ним и его мачехой явно что-то не так. Пропустив мимо ушей его замечание о злобной ведьме Адель, я продолжаю:
– У тебя есть братья или сестры?
– Не-а, – Дрю качает головой.
– О. – Его нежелание поддержать разговор может стать проблемой, раз уж я завишу от этого парня всю чертову неделю. – А у меня есть брат.
– Сколько ему?
– Тринадцать, – вздыхаю я. – Оуэн учится в восьмом классе и часто влипает во всякие неприятности.
– Трудный возраст. Средняя школа – отстой.
– А ты попадал в неприятности, когда тебе было тринадцать? – Даже представить себе этого не могу.
Он смеется, снова подтверждая мои подозрения.
– Я не мог себе этого позволить.
– То есть? – нахмуриваюсь я. В его ответе нет никакого смысла.
– Отец надрал бы мне задницу, если бы я вышел за рамки, – он снова пожимает плечам. Дрю часто так делает, но мне нравится. Ведь это приковывает мой взгляд к его прекрасным широким плечам. Если повезет, я прикоснусь к ним во время наших фальшивых отношений, которые продлятся семь дней. Я бы хотела положить голову ему на плечо, прижаться щекой к мягкой ткани рубашки и украдкой вдохнуть аромат. Он приятно пахнет, но я хочу оказаться ближе и по-настоящему ощутить его запах.
Сентиментальность вот-вот настигнет меня, а я не могу позволить себе подобного, имея такую циничную жизнь, в которой нет места сказкам. В конце концов, мне придется стать лучшей в мире актрисой, не так ли?
– А разве не все отцы сыплют такими угрозами, чтобы направить ребенка на верный путь? – спрашиваю я.
– Да, но мой был настроен решительно. Кроме того, было проще делать то, что необходимо, не отвлекаясь. Ведь не имея целей можно потерять себя, понимаешь?
– И что ты должен делать? – я показываю пальцами кавычки, как те надоедливые девчонки из университетских женских обществ, которые приходят в «LaSalle’s». Я действительно их ненавижу. Их манера откидывать свои волосы, слишком громкий смех и разговоры о наиглупейших вещах сводят меня с ума. Они строят глазки с накладными ресницами буквально всем парням. Стремление этих шлюх привлечь внимание вызывает у меня жалость.
Супер, у меня даже мысли циничные.
– Ходить на занятия, учиться, получать хорошие оценки, заниматься спортом, поддерживать отличную форму, играть на пределе своих возможностей и до умопомрачения надеяться, что произведу впечатление на футбольных агентов, наблюдающих за мной, – перечисляет он унылым монотонным голосом.
– А каких развлечений необходимо избегать?
– Вечеринки, выпивка и девушки. – Дрю снова скользит по мне взглядом, черты его лица стали мягче, пропала злость. – Мне не нравится терять контроль.
– Мне тоже, – шепчу я.
Он улыбается, и мне кажется, что мое растаявшее сердце пронзает острый кинжал.
– Похоже в конце концов из нас может выйти неплохая пара.
Как только эти слова слетают у меня с языка, я хочу вернуть их обратно.