– Садись к столу, я тебя накормлю, – сказала Северина, – Сегодня суп из глухаря, которого ты нёс.
– Вот хорошо! Я что-то проголодался.
– Это я знаю. Ты попросишь щепотку соли, а потом скажешь, что негде переночевать. Садись и не оправдывайся! Поешь, а потом решишь – помощник ты нам или нет. Мы собираемся на озеро, проверять сети.
– Это я пойду на озеро, а ты-то куда?
– Без меня ты ничего не наловишь, – категорично заявила Северина, – Ты будешь работать, а я контролировать, чтобы не сачковал и не гнал брак. Знаем мы вас городских!
Николай Николаевич, услышав голоса, вышел на кухню.
– Я, пожалуй, наотдыхался, буду собираться. Иван, я тебя не тороплю. Всё равно уже темно, часом раньше, часом позже, не имеет значения. Ты не торопись, ужинай, пей чай, а, когда справишься, тогда и пойдём.
– На ужин мне хватит двадцати минут. Я знал, что пойдём на озеро, поэтому к подвигам готов.
Через час рыбаки вереницей отправились на рыбалку. Северина каким-то чутьём в темноте угадывала верное направление. Озеро выглядело абсолютно белым и ровным. Труженик-ветер зализал на поверхности снега все неровности и шероховатости. Лыжни от предыдущих посещений не осталось и в помине. На открытой поверхности озера насквозь пронизывал ветер, от которого некуда укрыться и спрятаться. Рыбаки, привыкшие к капризам природы, не обращали на него никакого внимания.
Через какое-то время Северина остановилась и сказала:
– Пришли.
Иван никак не мог понять, как она определила место, где вообще ничего не видно, кроме белого снега под ногами.
Лунку Северина нашла в двух метров от того места, где остановились и оставили санки. Пару раз копнув снег, она нашла крышку из фанеры, закрывавшую лунку. Вода сверху замёрзла, но лёд толщиной оказался не более двух миллиметров.
– Быстро же ты нашла место! – сказал Николай Николаевич, – Я так уже не могу, да и вижу в темноте не очень хорошо.
– Вот видишь, а ты не хотел меня брать! Сейчас найду второй конец сетки и будем смотреть. Вы оставайтесь тут вынимать рыбу, а я дам сигнал, когда буду готова.
Девушка взяла верёвку и шагами стала отмерять расстояние в нужном направлении. Пошарив глазами в нужной точке, она нашла едва заметную метку, быстро отрыла лунку и привязала верёвку к концу сетки.
– Можно тянуть! – крикнула она.
Рыбы оказалось много. Иван с Завьяловым вдвоём выпутывали улов, оттрясали сетку от ила, а на снегу росла горка рыбы, в которой иногда взбрыкивали хвосты рыбин, попавших в непривычную обстановку. Через полчаса Северина тянула верёвку, затягивая сеть обратно под лёд.
Управившись с одной снастью, они перешли ко второй и повторили процедуру. На санках лежал целый воз рыбы, затаренной в мешок.
– Вот теперь у нас будет заработок! – сказал Николай Николаевич, – На некоторое время себя обеспечили. Такой улов бывает не всегда, но в этот раз повезло. Что бы мы делали без Северины!
– И без Вани, – добавила Северина, – Санки тащить ему.
– Своя ноша не тянет! – ответил Жуков.
Уставшие, но довольные, рыбаки пришли домой. Рыбу оставили на морозе под охраной Тучки.
– Завтра всё рассортируем, – сказал Завьялов, – До утра пусть лежит. А сейчас ужинаем и на отдых.
Утром всё пошло не по плану. Северина с раннего утра хлопотала по хозяйству, растопив очаг. Через некоторое время поднялся Жуков, а Николай Николаевич не поднимался.
Когда все сроки истекли, Северина пошла его проведать.
– Что-то мне с утра тяжело, – сказал Николай Николаевич, – Я немного ещё полежу.
– Лежи хоть сколько. Может, завтрак тебе принести сюда?
– Я пока не хочу есть. Вы завтракайте без меня. Я, когда кушать захочу, поднимусь сам.
После завтрака Северина снова подошла к Завьялову.
– Что-то мне, Северинушка, совсем нехорошо, я ещё немного полежу, – сказал он.
– Чем тебе помочь? Увезти в больницу?
– В больницу мне не доехать.
– Тогда пошлю Ивана за доктором. Не возражай.
Иван долго не раздумывал, быстро собрался и ушёл, пока ещё не понимая, как добыть доктора в лес. Он сознавал, что машина скорой помощи вряд ли пойдёт на такое расстояние. «Ничего», – думал он, – «Первым делом зарегистрирую вызов на станции скорой помощи, а уже потом буду искать доктора на дом. Всё осложняется тем, что наступили выходные дни. Доктора отдыхают, а дежурные доктора заняты на дежурстве. Остаётся только потревожить всех, вплоть до милиции и горкома партии. Партийное начальство не должно отказать в помощи. Где только найти это начальство в выходной день?»
Он пришёл в свою контору и сел за телефон. Скорая помощь вызов приняла, но сразу диспетчер сказала, что все машины заняты на вызовах. В горкоме партии ответил дежурный и известил, что сегодня выходной день и никого нет.
– Я знаю, что никого нет, – ответил Иван, – Речь идёт о ветеране войны. Вы, пожалуйста, зафиксируйте мой звонок, что я обращался, а Вы отказались помочь.
Дежурный прекратить разговор не захотел. Он подробно расспросил Ивана обо всех деталях, пообещал связаться, с кем надо и велел ждать у телефона.
Только через три часа ожидания ему позвонили и сообщили, что дежурного доктора повезёт машина горкома партии, договорились о месте встрече, поскольку нужен был проводник.
Иван вернулся с доктором только к вечеру. Северина, вышедшая на крыльцо вся в слезах, сообщила, что дед лежит и не разговаривает.
Доктор Юлия Сергеевна, добрая и приветливая, средних лет и невысокого роста, сразу прошла к больному, и вскоре её диагноз звучал, как приговор: инсульт. Она также сообщила, что транспортировка невозможна, а больной находится без сознания.
Иван отозвал доктора в сторонку и предложил остаться до следующего дня, чтобы хоть как-то определиться на ближайшее время.
– Я помочь ещё чем-либо вряд ли смогу, – сказала Юлия Сергеевна, – Прошло много времени. Если бы сразу его в стационар, помощь какую-то смогли бы оказать.
Она согласилась ночевать, но сказала Ивану, чтобы с водителем договаривался сам.
– Если с водителем договоришься, я до следующего дня побуду у больного.
– Хорошо, – сказал Иван, – Я с ним сейчас поговорю, а потом вас накормим и определим на ночлег.
С водителем проблем не возникло. Когда Иван намекнул, что в машину загрузят рыбу для домашней ухи, разговор пошёл по нужному руслу. Северина занялась приготовлением позднего обеда или раннего ужина, а Иван сразу затопил для гостей баню. Дела делами, а гостей принято в этом доме встречать, как положено. Жуков сразу приготовил и упаковал мороженую рыбу, разделив её на две части.
– Гости будут не в обиде, – сказал он сам себе.
Он объяснил Юлии Сергеевне, что для неё приготовлена рыба и топится баня.
– Ой, я бы сходила в баню, но у меня с собой ничего нет!
– Ничего, полотенце дадим. Чистый халат Северина тоже найдёт.
– А мне надо бы проведать машину, – сказал водитель, отрекомендовавшийся Сергеем.
– Вместе проведаем, только немного позднее. У нас тут никогда не проказили, должно всё быть нормально.
Юлия Сергеевна не отходила от кровати Николая Николаевича, постоянно меряла давление, щупала пульс, делала какие-то уколы. Правда, Николай Николаевич никак на это не реагировал. Так продолжалось, пока Северина не позвала всех к столу.
Иван на правах хозяина налил всем фирменной настойки. Юлия Сергеевна сразу отказалась, сославшись, что она сейчас на работе.
– Хорошо, тогда после бани, а Сергей не на работе.
– Мне завтра ехать! – отозвался Сергей.
– То, что будет завтра, пока отложим, а сейчас я очень рад, что вы не отказались ехать в нашу лесную глушь и остались, – Иван протянул стопку Сергею. Женщин я не неволю, они сами знают, как поступить.
Северина налила гостям по огромной тарелке супа из глухаря. На столе стояло большое блюдо варёной рыбы, а в центре стола разместился пышущий жаром самовар.
– Никогда не была на вызове с таким накрытым столом, – сказала Юлия Сергеевна, – Как-то непривычно и неудобно.