Обманутые миром
Самый трагический вид смерти – самоубийство. Самоубийца сам вычеркивает себя из числа живых. Но и умершие не хотят принять его к себе. Прежде самоубийц не хоронили на кладбищах, их могилы не осенял крест, на могильном камне не зажигали свечей. В старые времена самоубийц погребали где-нибудь у дороги, вдали от человеческого жилья, как будто люди отгоняли их от себя, точно прокаженных.
Что заставляет самоубийцу уйти из жизни, как выходят из ворот чужого дома? Что заставляет человека искать свободу в смерти, как узник ищет свободу от оков? Почему жизнь становится для него невыносимым и беспросветным мучением? Причин и поводов много, но если каждое самоубийство – это роковая песнь души, пропетая диаволу, то все они пронизаны и объединены одним лейтмотивом, который проходит, как стон, через эту обреченную толпу, фантасмагорию перекошенных болью лиц, мрачную симфонию человеческих душ, через этот черный реквием отчаяния. Этот лейтмотив – потеря надежды.
Человек отождествил себя с землей, кроме этой жизни, он не видит ничего, он хочет счастья, но счастья нет: мир не способен дать ему то, чего не имеет сам. Человек может найти счастье только в том, что сродни его душе, а его душа – не от земли, а от неба. Его воображение и страсти создают иллюзию бытия, но она рушится, столкнувшись с реальностью. Этот контраст между воображаемым и действительным, воспринимаемый человеком как крушение всех надежд, как обман, как трагикомедия, персонажем которой он стал, оборачивается в его душе уверенностью, что жизнь – ложь и сгусток боли, а вечность – зияющая пустота.
Говорят, что скорпион, будучи пойманным, ударяет ядовитым хвостом себя в голову, чтобы избавиться от врага, и собственный яд пускает в самого себя. Так и самоубийца хочет уйти от противоречий и страданий, от разочарований и позора, от обмана и душевной боли в такую же иллюзорную, как его прежняя жизнь, метафизическую пустоту. Для него жизнь и смерть меняются местами: он так же жаждет умереть, как другие стремятся жить. Счастья в этой жизни нет, но метафизической пустоты – черной пропасти, где гасли бы чувство и сознание, где человек растворялся бы, превращаясь в ничто, – тоже не существует, и человек переходит в область того мрачного и богоборного духа, через которого пришла на землю смерть.
В самоубийстве могут присутствовать два фактора: или неверие в Бога, или ненависть к Богу – третьего быть не может. Либо самоубийца считает, что жизнь – случайность, самовозгоревшаяся искра в мертвом пространстве космоса, либо же если верит в Творца мира, то считает Его виновником зла. Поэтому самоубийство – это совершенное отречение от Бога.
В человеке живет грех: это безобразное чудовище, обитающее в глубине его души. Между тем человек как образ Божий стремится к красоте. Страсти рисуют ему грех в пленительном виде, но затем наступает горькое внутреннее прозрение. То, что казалось прекрасным, прямо у него на глазах становится уродливым, безобразным. Это скрытый в душе конфликт, постоянно переживаемый человеком. Если нет стимула бороться с грехом и страстями, то человек не знает другого внутреннего состояния, кроме чередования обольщения и разочарования, наслаждения и пустоты, миража счастья и его гибели. Характерно, что значительная часть самоубийц – это именно те люди, которые воспевали земную красоту, служили ей как своему идолу, искали в ней счастье. Кумир – это глиняное или каменное изваяние, покрытое позолотой: он блестит издалека, а от частых прикосновений к нему позолота слезает. Быть может, поэтому больше всего самоубийц среди алкоголиков и поэтов.
Примечания
1
См.: Преподобный Иоанн, игумен Синайской горы. Лествица. Слово 4, глава 8. М., 2002.– Ред.
2
Вероятно, надо понимать это так: «Откуда явились мы в этот мир? Зачем оказались здесь, в юдоли страданий и плача? Куда пойдем, оставив ее, и где водворимся?». – Ред.
3
Интересно, что эти храмы послужили прообразом мавзолеев. – Авт.
4
Жертвы приносились страшным образом: жрец делал ножом надрез на груди человека, вырывал своей рукой его сердце и бросал на алтарь свирепому «божеству». В праздники таким образом предавали смерти до нескольких тысяч человек, преимущественно пленников. – Авт.
5
См.: Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят (2 Пет. 3, 10). – Ред.
6
И Ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет; но в те дни, когда возгласит седьмой Ангел, когда он вострубит, совершится тайна Божия, как Он благовествовал рабам Своим пророкам (Откр. 10, 5–7). – Ред.
7
«Тайна этого в общении…». Очевидно, отец Рафаил хочет сказать, что лишение вечной жизни является не карой , но естественным результатом того общения, которое в жизни земной было избрано человеком добровольно. – Ред.
8
Сванетия – историческая область в Грузии, на юго-западных склонах Главного Кавказского хребта. Делилась на Верхнюю и Нижнюю. – Ред.
9
См.: Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде (1 Фес. 4, 16). – Ред.
10
У преподобного Исаака Сирина говорится об этом в таких словах: «Кто, в надежде на покаяние, поползнется вторично, тот лукаво ходит пред Богом; на сего неведомо нападает смерть, и не достигает он времени, в которое надеялся исполнить дела добродетели» (Авва Исаак Сирин. Слова подвижнические. Репр. М., 1993. С. 429). – Ред.
11
Ср.: Ис. 66, 2.– Ред.
12
Преподобный авва Исаия-отшельник говорил: «Люби лучше молчать, чем говорить; ибо молчание собирает, а многоглаголание расточает» (Добротолюбие в русском переводе. Репр. М., 1998. Т. 1. С. 395) . – Ред.
13
«Должно знать, что память смертная, как и все другие блага, есть дар Божий, ибо часто, находясь и у самих гробов, мы пребываем без слез и в ожесточении, а в другое время, и не имея такого печального зрелища перед глазами, приходим в умиление» (Преподобный Иоанн, игумен Синайской горы. Лествица. Слово 6, глава 20). – Ред.
14
См.: Еккл. 7, 6.– Ред.
15
Ср.: Лк. 6, 25.– Ред.
16
О преподобном Исихии, иноке горы Хорив (VI в.; память 3/16 октября), подробнее см.: Преподобный Иоанн, игумен Синайской горы. Лествица. Слово 6, глава 18.– Ред.
17
См.: Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу. Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья (Еккл. 7, 2, 4). – Ред.
18
Из молитв на сон грядущий, молитва 7-я, святого Иоанна Златоустого (24 молитвы, по числу часов дня и ночи). – Ред.
19
См.: Еккл. 7, 2, 4.– Ред.
20
Ср.: Сир. 7, 36.– Ред.
21
См., например: «Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и добраго ответа на Страшнем Судищи Христове, просим». Последование Вечерни, просительная ектения. – Ред.
22
Память 5/18 апреля. – Ред.
23
См.: Мф. 5, 4; Лк. 6, 21.– Ред.
24
См.: Мф. 27, 44; Лк. 23, 39–43.– Ред.
25
См.: И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратился к Богу, Который дал его (Еккл. 12, 7). – Ред.
26
Слова «становится неуместным» нельзя, разумеется, понимать буквально. Мы живем в такое время и в таких условиях, что далеко не всегда человек, умирая, может обязать своих близких не кремировать по смерти его тело, но предать его по христианскому обычаю земле. И Церковь, конечно же, не может отказывать сегодня в заупокойных молитвах тем, чье тело не возвратилось в землю, но было сожжено в огне крематория. – Ред.
27
Последование погребения мирских человек, икос по 6-й песни канона // Требник. М.: Издательство Московской Патриархии, 2000. С. 183.– Ред.