— А из Казани гости бывали? — с улыбкой спросила Фленушку Настя.
— Были из Казани, да не те, на кого думаешь,— сказала Фленушка.
— Петр Степаныч разве не бывал?— спросила Настя.
— Не был,— сухо ответила Фленушка и примолвила:— бросить хочу его, Настенька.
— Что так?
— Тоска только одна!.. Ну его... Другого полюблю!
— Зачем же другого? Это нехорошо,— сказала Настя,— надо одного уж держаться.
— Вот еще! Одного! — вспыхнула Фленушка.— Он станет насмехаться, а ты его люби. Да ни за что на свете! Ваську Шибаева полюблю — так вот он и знай,— с лукавой усмешкой, глядя на приятельницу, бойко молвила Фленушка.
— Какой Шибаев? Откудова?
— Эге—ге! — вскрикнула Фленушка и захохотала.— Память—то какая у тебя короткая стала, Настасья Патаповна! Аль забыла того, кто из Москвы конфеты в бумажных коробках с золотом привозил? Ай да Настя, ай да Настасья Патаповна! Можно чести приписать! Видно, у тебя с глаз долой, так из думы вон. Так, что ли?.. А?..
— Ничего тут не было,— потупясь и глухим шепотом сказала Настя.
— Как ничего? — быстро спросила Фленушка.
— Глупости одни,— с недовольной улыбкой ответила Настя.— Ты же все затевала.
— Ну, ладно, ладно, пущай я причиной всему,— сказала Фленушка.— А все—таки скажу, что память у тебя коротка стала. С чего бы это?.. Аль кого полюбила?..
Настя вся вспыхнула. Сама ни слова.
— Что? Зазнобушка завелась? — приставала к ней Фленушка, крепко обняв подругу.— А?.. Да говори же скорей — сора из избы не вынесем... Аль не знаешь меня? Что сказано, то во мне умерло.
Как кумач красная, Настя молчала. На глазах слезы выступили, и дрожь ее схватывала.
— Да говори, говори же! — приставала Фленушка.— Скажи!.. Право, легче будет. Увидишь!..
Настя тяжело дышала, но крепилась, молчала. Не могла, однако, слез сдержать,— так и полились они по щекам ее. Утерла глаза Настя передником и прижалась к плечу Фленушки.
— Полюбила... Впрямь полюбила? — допрашивала та.— Да говори же, Настенька, говорки скорей. Облегчи свою душеньку... Ей—богу, легче станет, как скажешь... От сердца тягость так и отвалит. Полюбила?
— Да,— едва слышно прошептала Настя.
— Кого же?.. Кого?..— допытывалась Фленушка.— Скажи, кого? Право, легче будет... Ну, хоть зовут—то как? Молчала Настя и плакала.
— Говорят тебе, скажи, как зовут?.. Как только имя его вымолвишь, так и облегчишься. Разом другая станешь. Как же звать—то?
— Алексеем! — шепотом промолвила Настя и, зарыдав, прижалась к плечу Фленушки...
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ведется обычай у заволжских тысячников народу "столы строить".