Есть примеры и положительных последствий ресурсного изобилия. Из развитых демократических стран следует упомянуть прежде всего Норвегию. Богатым ресурсами странам с сильными общественными институтами, открытой экономикой и высокими уровнями инвестиций в технологии добычи удается пользоваться плодами своего природного богатства. Сопоставление опыта различных стран – экспортеров природных ресурсов показывает, что условием для преодоления «ресурсного проклятия» является обеспечение справедливого распределения благ, проистекающих из обладания значительными природными богатствами [8].
Эмпирические данные указывают на отрицательную корреляцию между показателями экономического роста и долей природных ресурсов в товарном экспорте, однако это не говорит о причинно-следственной связи. Зависимость от природных ресурсов может нанести вред экономике и помимо снижения темпов роста. Так, данные по странам – экспортерам нефти показывают, что ресурсная зависимость ассоциируется с меньшими объемами прочего экспорта и прямых иностранных инвестиций. Согласно различным исследованиям, доля природных ресурсов в национальном богатстве отрицательно коррелирует с показателем валового объема внутренних инвестиций в процентах к ВВП и уровнем развития финансовой системы. Кроме того, в большинстве случаев имеет место отрицательная корреляция между ресурсной зависимостью и объемом государственных расходов на образование, как следствие – c числом учащихся всех уровней. Наконец, наблюдается положительная корреляция между ресурсной зависимостью и макроэкономической нестабильностью, а также отрицательная корреляция между нестабильностью и экономическим ростом [29, с. 371]. Таким образом, ресурсная зависимость подавляет рост по многим направлениям.
Первичное сырье – наименее выгодный во всех отношениях экспортный товар, поскольку представляет собой по большей части невозобновляемый природный ресурс с минимальным включением добавленной стоимости. Существует и такая «ловушка» сырьевой специализации экономики, которая заключается в неэквивалентном внешнеторговом обмене вследствие «ножниц цен», которые существуют между ценами на сырьевые товары, формируемыми на основе глобальной рыночной конкуренции, и ценами на готовые изделия, которые удерживаются завышенными на величину интеллектуальной ренты в силу монопольного обладания соответствующими технологиями их производства. Здесь действует простое правило: с точки зрения участия в мировой торговле всегда более выгоден как можно более полный цикл обработки первичного сырья и производства конечного продукта. С точки зрения специализации производства с учетом потребностей мирового рынка выгоднее тот товар, в стоимости которого более значительна доля воспроизводимых ресурсов, прежде всего труда, и добавленной стоимости.
Чем больше глубина обработки первичного сырья, чем больше в продукте добавленной стоимости, тем лучше, выгоднее. Экспортировать добавленную стоимость – это значит экспортировать неограниченный возобновляемый ресурс. Фактически выгоднее всего экспортировать продукты интеллектуального труда. И эти обстоятельства должны безусловно учитываться в промышленной политике.
Позиции стран – экспортеров минерального топлива и других природных ресурсов уязвимы хотя бы потому, что несмотря на удорожание ресурсов доля этих стран в мировом экспорте в основном стабилизировалась либо снижается, тогда как доля стран, экспортирующих готовые изделия и полуфабрикаты, существенно увеличилась. В конкурентной борьбе на мировом рынке всегда выигрывают те, кто поднимает производство, основанное на передовых технологических укладах и дающее продукты, наукоемкие и насыщенные инновациями.
Очевидный вывод состоит в том, что богатые природными ресурсами страны должны инвестировать ренту, получаемую за счет этих ресурсов, в воспроизводимые активы – физический капитал, человеческие ресурсы, инфраструктуру и зарубежные активы. Вместе с тем для развитых стран оптимальный подход может состоять в помещении части доходов в государственный резервный фонд. Развивающимся странам, нередко испытывающим дефицит капитала, специалисты рекомендуют использовать дары природы для погашения задолженности и снижения процентных ставок, с тем чтобы стимулировать накопление частного и отечественного капитала и ускорить процесс экономического развития. При этом необходим перспективный подход к технологическим инновациям в области разведки природных ресурсов и поиска новых запасов.
Сырьевой флюс России
При этом на международной арене существуют силы и интересы, которые отводят развивающимся странам в рамках сложившихся отношений роль сырьевого придатка, стремятся навязать им доктрину «рыночного фундаментализма». Ясно, что реализация такой политики ведет к деиндустриализации экономики, свертыванию наукоемких технологий.
Эти объективные тенденции, как правило, противоречат национальным интересам стран, претендующих на сколько-нибудь заметную самостоятельную роль в мировой экономике. Доктрина «рыночного фундаментализма» тем более противопоказана такой огромной стране, как Россия.
В то же время нельзя не заметить, что существует известная предопределенность роли России в качестве сырьевого флюса мировой экономики и ее необходимо преодолеть. Это положение объективно определяется геоэкономическими и ресурсными факторами, но ни в коей мере не исключает возможности благоприятного развития передовых и наукоемких инновационных производств, что требует особого подхода и особой политики.
Статистика свидетельствует, что Россия является поставщиком сырья и первичных продуктов для мировой экономики, на которые в целом приходится 85% экспорта. Углеводороды – основа российской внешней торговли. Их доля в экспортных доходах постоянно росла: с 50% в 2000 г. до 67% в первой половине 2008 г. В 2010–2011 гг. доля углеводородов составляла 63,5–65,0%. При этом доля углеводородов в ВВП (17–19%) остается практически стабильной. Одновременно доля экспорта других продуктов заметно снизилась с 20% в 2000 г. до менее 10% в 2008–2011 гг. Параллельно рос импорт, хотя его доля в ВВП с 2000 г. была стабильной (17–18%). Торговый баланс России остается положительным, но без учета углеводородов он дефицитен, и этот дефицит растет (7,5–8,0% ВВП в 2010–2011 гг.) [26, с. 11]. Такое положение терпимо при росте цен на нефть, но не при их стабилизации, не говоря уже о падении. Отрицательная динамика цен будет влиять на темпы роста ВВП в сторону понижения [32, с. F19].
Преобладание энерго-сырьевого комплекса в экспорте неизбежно оборачивается замедлением роста производства обрабатывающих отраслей, ослаблением стимулов к обновлению производственных мощностей, а главное – стимулов к инновациям. Одновременно увеличивается зависимость страны от импорта (в 2010 г. он рос в 3 раза быстрее, чем экспорт), что сопровождается дефицитностью бюджета, ослаблением платежного баланса, инфляцией и т.д. [15, с. 24]. Как подчеркивается в докладе экспертов по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 г., экономика должна уйти от зависимости от экспорта сырьевых ресурсов не только из-за непостоянных цен на них, но и потому, что в противном случае Россия обречена на все большее технологическое и институциональное отставание [23].