– Нет-нет, – запротестовал. – Это машина проехала. Вот и не услышал!
Он считал, что с женщинами и детьми лучше всего действовать мягкостью.
– Ладно, – голос снова стал обычным, – Аня, ну ты помнишь, я ее тебе показывала?
– Да-Да, Оленька, – поспешно подтвердил Александр, стремительно шагая по мимо бетонных заборов. Хотя никакой Ани не помнил.
– Так вот, она работает в приемном отделении больницы и под утро к ним привезли женщину, раненную в живот настоящей стрелой! Ты представляешь? Ей сделали операцию, она сейчас в реанимации, и у нее благоприятный прогноз! А еще скорая поехала в Ключевку, это за Горкой, там район начинается, а дорога вдруг исчезла, был асфальт и вдруг сразу раскисшее поле. Куда она делась? Ты представляешь? – тараторила подруга.
То, что прежде было неясным подозрением, приняло ясные очертания и четко выступило в сознании как факт, отрицать который невозможно. Это было невозможной фантастикой, но эта версия все объясняла. Александр остановился, как вкопанный, не доходя до дверей КПП всего пару шагов.
– Товарищ лейтенант! – громко выкрикнул из открытого окошка сержант-дембель, с красной повязкой дежурного по КПП, – Тревога! Посыльный к вам уже убежал!
Рука с телефоном упала, Александр тихонько выпустил воздух меж зубов и ошарашенно уставился на сержанта. Видимо, в облике лейтенанта читалось нечто такое, от чего лицо дожидавшегося командира дежурного по батальону удивленно вытянулось. Все сходилось! Всем странностям сегодняшнего утра: отсутствию интернета и телепередач, стреле и исчезновению дороги, появилось фантастическое, но логичное объяснение. Ты мечтал попасть в новый мир, еще не изгаженный цивилизацией, не пропахший пылью, бензином и сигаретным дымом? Мечтал изучить его, познать его тайны и загадки? Получи и распишись!
А в мае собирался в отпуск – навестить мать, она так ждала… По спине пробежал холодок.
***
К рассвету, когда после бессонной ночи усталые аварийные бригады вернулись на базы, никто так и не смог ответить на вопрос: почему нет междугородней и военной связи, интернета? Хорошо хоть электричество появилось. Если бы не остававшийся в пределах нормы радиационный фон и отсутствие хорошо знакомых военным признаков ядерного нападения, то командиры городских воинских частей решили бы, что началась война. Но ничего этого не было, и они терялись в догадках. Без десяти восемь утра начальник гарнизона на собственный страх и риск распорядился поднять воинские части по тревоге. Утром, когда междугородные автобусы и электрички вернулись на вокзалы, так как шоссе исчезло, а железнодорожные пути обрывались в десятке километров от станции, город забурлил. Записные сплетники сходили с ума в попытке разумно объяснить произошедшее. Поползли нелепые, но полные жути слухи, один фантастичнее другого.
К обеду на тротуаре перед зданием администрацией города собралась разношерстная группа из пары десятков человек, с яркими самодельными плакатами, большую часть ее составили люди в возрасте или самого экзотического для провинции вида.
Посредине вдохновенно ораторствовал мужчина возрастом под пятьдесят, среднего роста и субтильного сложения с большой лысиной и отекшим от регулярного пьянства лицом с припухшими веками. В дешевых синих джинсах, немытые волосы с изрядной проседью всклокочены – словом никак не напоминал майора запаса, каким являлся.
Он громогласно скандировал в мегафон:
– Соловьев! Выходи!
Демонстранты поддерживали разноголосыми голосами. Пусть глава города разъяснит землякам, что за безобразия творятся вокруг. Есть такая категория людей, у которых что бы не предприняла власть, все плохо. И. если строится завод, то он источник экологических проблем, а не место, где они и их дети могут заработать средства для жизни, а если жилой дом для малоимущих, то долго и некачественно.
Полицейские у входа в администрацию, усиленно делали вид, что события их не касаются. Впрочем, это не мешало им отгонять приблизившихся к дверям демонстрантов.
А глава города, Виктор Александрович Соловьев, отодвинув в сторону белоснежные жалюзи окна, с высоты второго этажа с нехарактерным для него волнением рассматривал в щелку входившую в азарт толпу и почесывал до синевы выбритый квадратный, характерный для людей волевых и властных, подбородок. Это был плотный, лишь слегка обросший возрастным жирком мужчина в самом расцвете сил, с властным характером, граничащим с жестокостью. Время от времени по лицу пробегала надежда, тут же сменявшаяся обычным хмурым выражением. Большинство людей внизу знал лично, город небольшой, и все записные бузотеры наперечет. «Подождут», он цинично ухмыльнулся. Заводилой, конечно, Ванечка – а кому еще тут митинговать, разглядывая немного прищуренными глазами оратора, думал Виктор Александрович. Он хорошо знал его, тот всегда вел себя активно, и предыдущая администрация едва не взяла его на должность, но даже там в последний момент сообразили, что неисправимые болтуны не нужны. С тех пор тот слыл вечным оппозиционером и инициатором всяческих беспорядков.
Виктор Александрович администратором был многоопытным. Отруководил городом четыре года, но, затем с треском проиграл муниципальные выборы. Земляки не простили алчность и множество квартир, записанных на родственников. Тогда он затаил в сердце жгучую обиду и желание реванша. Но город Соловьев любил, хотя и своеобразно. Так, рачительный хозяин любит и желает обиходить наилучшим образом бычка, которого выращивает для забоя.
Новый глава оказался слабым хозяйственником, что немедленно отразилось на городе.
Если кто думает, что вопрос власти при демократии – вопрос предпочтений народа, тот ничего не понимает в том, как власть устроена и меняется. Стать во главе государства, области, города – не важно, может только тот, кого поддерживает элита или хотя бы ее часть: финансово, идеологически, организационно. Город не исключение из этого правила. Те, кто имел власть или деньги– городская элита, делились на две группировки, по большому счету похожие друг на друга, как близнецы. Политика при победе другого клана изменялась незначительно, менялся только зад, который восседал на мэрском кресле. Только один клан объединял в основном местные кадры – ее безусловным лидером являлся Виктор Александрович, человек яркий, авторитарного склада характера. Второй объединяло скорее неприятие Соловьева, и он не имела единого лидера. Самыми авторитетными были директор ГРЭС, объединивший вокруг себя «варягов» и миллионер, а, по совместительству депутат городского собрания, Романов.
На очередных выборах настало время реванша, Виктор Александрович воспользовался ошибками оппонентов и триумфально вернулся во власть. Горожане помнили все. В том числе и то, что он жесткий и деятельный организатор, способный наладить жизнь в городе, и на этот раз проголосовали за него…
Солнце едва прогнало утренние сумерки, когда Виктор Александрович, как обычно, за час до начала рабочего времени, приехал в администрацию. Охранник, открывший дверь, возрастом слегка за шестьдесят, вид имел помятый и подозрительный. Виктор Александрович на секунду остановился, от охранника спиртным не пахло. «Ладно, прощаю», – Соловьев пригладил пятерней «ежик» седых волос и, по старой привычке перед объездом улиц, зашел в кабинет.
Едва переступил порог, затрезвонил телефон и на мэра обрушился третий вал информации о таинственных событиях вокруг города. Все началось с ночного обрыва питающей город линии ЛЭП, из-за чего автоматика переключила электроснабжение на городскую электростанцию. Вначале не поверил, даже разозлился, но сообщений пришло слишком много, и он решил разобраться в ситуации прежде чем действовать. А после известия, что за городом женщину ранили стрелой, глаза полезли на лоб. Рационального объяснения таинственным событиям он не видел, пока, сопоставив все факты, не пришел к невероятному, но объяснявшему все выводу. Утреннюю поездку отменил, чем облегчил жизнь многочисленным коммунальным организациям города, с них при каждом удобном случае спрашивал так, что только дым стоял столбом, и позвонил командиру вертолетного отряда полковнику Гришаеву.