Но вот он, наконец, отошёл от окна и пошёл вперёд к приключениям. Ну, или к чему там его ждёт. Он вышел из своего бизнес-центра, где когда-то люди делали деньги, а теперь мыши делали маленьких мышей. Димитров оказался на улице; вода поднималась выше колена. Идти было тяжело, но идти нужно было. Естественно, что никакой тачки он здесь уже не встретит. Откуда? Нужно было идти до ближайшей лодочной станции, которые с потопом начали открываться то тут, то там: одна должна была быть как раз за углом. Всего лишь четыреста метров или пятьсот шагов. Не так уж и много для человека, который только что решил, что это единственный возможный путь для него.
Впрочем, на его решения Вселенной было наплевать: стоило только Димитрову пройти сотню метров, как внезапный, резкий шум раскатился по всем окрестностям. Было не очень громко – как будто в соседней стране упала атомная бомба. Сразу же вокруг димитровых ног началось движение жидкости. Нет, он не обоссался, вы неправильно подумали. Хотя так-то в туалет он хотел, но только негде было. Канализация же почила, забыли? Ах, вы негодники! Но я отвлёкся. Вокруг Димитрова началось твориться что-то необъяснимое. Он видел, как впереди, на лодочной станции засуетились люди и как-то внезапно начали заводить свои титаники. Пассажиры начали орать что-то несуразное, но Димитров не мог разобрать, что именно, так как орали они все вместе и каждый на свой лад.
Это всё были тревожные сигналы, так что он предпочёл поспешить вперёд, к своей цели. Димитров перебирал ножками изо всех сил, но ледяная вода была неподатлива и от его усилий только лишь заливалась внутрь его высоченных сапогов. Он начал помогать себе руками, размахивая ими из стороны в сторону, как будто бы это могло оказать хоть какое-то действие на воду. Хотя, всё же, Димитров двигался вперёд и даже успел обрадоваться тому, что он успеет заскочить в последнюю лодку, чей причал пока ещё был заблокирован другими суднами.
Его радость длилась недолго: Димитров, наконец, услышал, что же так взволновало достопочтенных граждан на лодках впереди. Оказалось, что шум, который он услышал пару минут назад – было не что иное, как лопнувшие опоры дамбы, охраняющей город от окончательного уничтожения. На лодки экстренно передали сигнал о надвигающейся волне громадных масштабов и поэтому нужно всем срочно делать ноги. У Димитрова же не было никаких средств связи, на которые он мог получить сигнал опасности. Впрочем, даже, если бы он его получил, то вряд ли бы что-то поменялось. Потому что волна, надвигающаяся на город, уже показалась на улице, и она приготовилась вот-вот смести со своего пути Димитрова.
Он обернулся на шум, пытаясь оценить свои шансы на спасение, и был подхвачен огромной силой, которая вознесла его сразу метров на десять вверх и почти сразу поглотила, так что Димитров оказался без доступа к кислороду. Он подумал было, что задохнётся, но судьба неожиданно улыбнулась ему и волна попросту шваркнула его об высотку. Димитров умер почти моментально.
Ну и Бог с ним. Эта история не о нём.
Санкт-Петербург 1703—2078 гг.
– Если бы окно не было поляризовано, мы бы тут все к чертям ослепли, – будничным тоном заметил Марков.
– Я так понимаю, никаких выводов сделано не будет? – ледяным тоном спросила Карина Агнаева – руководитель добывающей платформы, на которой вот-вот должно было случиться ЧП, но не случилось по причине того, что где-то там Боженька их всё же любит.
– Почему же не будет. Выводы… э-э-э, непременно последуют, – Марков или начальник инженерной части, или главный по косякам тут же начал нагонять авторитетности и солидности, чтобы его крайним не сделали. Он поправил мятый, не стиранный уже как три года, галстук под штатным комбинезоном, после чего смачно причмокнул губами, подражая высоконачальственной манере, и добавил покровительственным тоном:
– Виновные будут найдены и непременно наказаны.
– Сильно в этом сомневаюсь, – Карина Агнаева смерила Антона Маркова презрительным взглядом наиболее уничтожающего свойства, отчего внутри у инженера, в районе живота, появилось какое-то нехорошее предчувствие. «Овощи были всё-таки несвежие!» – с паникой подумал Марков. После он заметил, что ему эта истеричка что-то говорит и надо было изобразить какую-нибудь реакцию.
– Всенепременно найдём и накажем по всей строгости, Карина Витальевна! – каркнул Марков в ответ Агнаевой.
– Идиот! – фыркнула та и развернулась прочь из хозблока. Двери перед ней, естественно не открылись, так что Алексу – ремонтнику и подчинённому Маркова – пришлось броситься к пульту на стене и аварийно открыть двери, в которые и вылетела руководитель добывающей платформы, на все лады матерящей «придурков, которые мешают работе».
– Вот же стерва! – усмехнулся Марков и сел на ближайший моток с кабелем, которыми был уставлен весь хозблок. «Зачем нам столько кабеля?» – в стопятидесятый раз подумал про себя начальник инженерной части, но, как и ранее не озвучил свой вопрос, прекрасно зная, что никто тут ему не ответит.
Стоит пояснить кто именно был здесь. Кроме Маркова в этом помещении, предназначенным под хранение всякой полезной ерунды, находились двое: белобрысый малец Алекс, который весьма неплохо разбирался в ремонтных работах, и андроид Кавенкур, который торчал в тёмном углу и сверкал там своими блестящими глазёнками. Кавенкур и Алекс находились тут по делу, поскольку не более, чем двадцать минут назад вся добывающая платформа была обесточена из-за аварии в реакторной и всё бы ничего, но эта авария повлекла за собой каскадный отказ долбанных систем жизнеобеспечения, отвечающих за защиту от солнечного излучения.
Почему отказал термоядерный реактор – ни у кого вопрос не возникло. Почему вдруг опустились все термошторки – все сразу забегали как муравьи на сковороде. Никому не хотелось получить моментальный ожог роговицы, так что начальство сразу же начало исходить на говно, а взмылённая ремслужба забегала по отсекам, проверяя, нет ли где помирающих.
По абсолютно идиотской случайности все иллюминаторы были поляризованы, так что потерь среди рабочих платформы не обнаружилось, но теперь вдруг всем стало интересно, почему же система, которая предназначена охранять жизнь людей, в самый ответственный момент вдруг откинулась? Разумеется, многомудрый Антон Марков знал, в чём дело, потому как именно он сам во время прошлого техосмотра отключал все второстепенные системы и самым банальным образом забыл включить некоторые из них. О чём, кстати, его как-то предупредил Кавенкур, но тогда Марков просто послал андроида подальше, так как в тот момент начальник инженерной части был пьяный и ему было не до «зазнающихся робочурбанов».
И вот теперь приходило время последствий. Точнее, уже пришло. Хотя сам Марков предпочитал думать, что этот процесс кое-как растянется по времени, и он выйдет сухим из воды, как уже бывало раньше. «В первый раз, что ли?»
– Ты же сверхштатный, да? – спросил, прищурившись Марков у Алекса, на что тот отрицательно помотал своей белой башкой.
– Плохо. – Резюмировал Марков ответ своего подчинённого. – Лучше бы ты был сверхштатный. Надо такого найти, скинем всё на него и спишем на землю, как думаете, пацаны?
Алекс много чего подумал в этот момент исторического откровения, но лицом лишь изобразил выражение «ну ты и ублюдок, самого бы тебя списать на землю, тварь» и ничего не сказал. Кавенкур, как подобает порядочным андроидам, ничего не думал и ничего лицом изображать не стал, но сказать ему было что:
– Так как инцидент не повлёк никаких потерь среди экипажа платформы, то для его исчерпания понадобятся адекватные меры инженерно-ремонтного характера. А именно, – повторный технический осмотр всех узлов платформы. Что же до мер символического характера, вроде поиска виновных в аварии лиц, то, полагаю, ими стоит пренебречь, так как эта мера никоим образом не скажется на работе всей платформы.