Мирные гады будней - Шабалдин Константин

Мирные гады будней

Константин Шабалдин

55+

© Константин Шабалдин, 2019

ISBN 978-5-4496-4611-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Они стояли на дороге, как будто специально поджидая меня. Курносый здоровяк в пижонском камуфляже и лопоухий в спортивном костюме с надписью «СССР». Нет, не в новоделе, а в настоящей синтетической «олимпийке» образца шестидесятых годов прошлого века. Такая была у моего отца, но вот этот ценитель старины, скорее всего за дедушкой донашивал. Меня позабавило, что на просёлочной дороге в сибирской глуши он голосовал большим пальцем, по-американски.

Поэтому я остановил свою «Ладу-Калину» и курносый, сунувшись в открытое окошко, вежливо спросил:

– Брателло, ты нас до Ленинска не подбросишь?

Мне было по дороге, пятьсот их устраивало и они уселись сзади, толкаясь коленями и локтями. Скоро выяснилось, что лопоухий в «олимпийке» это Аркадий, а курносый – Слава.

– Женя, – представился я. – Отвалихин.

– А по отчеству? – уточнил Аркадий.

– Просто Женя.

– Давай на «ты» тогда?

– Давай, – легко согласился я.

Мы пожали друг другу руки.

– Ништяк, – сказал Слава. – Ты, Жека, нормальный пацан, а сначала на понтах показалось.

Он хлопнул меня по плечу.

– Только не «Жека», – как можно строже сказал я. – Хоть Женькой зовите, но не «Жекой».

Помолчали.

– Куда путь держите? – продолжил светскую беседу Аркадий. – То есть держишь.

– С рыбалки, – сухо ответил я. Сейчас начнутся расспросы про улов, а мне похвастать нечем.

Но Аркадий почему-то спросил:

– А по профессии кто?

– Художник-оформитель, – веско сказал я. – Есть такая мёртвая профессия.

– В натуре? – восхитился Слава.

– Бля буду, – подтвердил я.

– Капец!

Ни разу в жизни я не видел, чтобы люди так радовались тому, что я художник-оформитель. Они засмеялись, стукнулись кулаками и, выхватив смартфоны, принялись тыкать в них пальцами. Я с тревогой поглядывал на них через зеркало, беспокоясь, как бы люди не сошли с ума от навалившегося счастья.

– Ты ведь точно художник? – деловито уточнил Аркадий. – Не дизайнер, а именно художник? Который рисовать умеет.

– Я окончил художественное училище.

Слава даже негромко завыл от восторга.

– Да в чём дело? – не выдержал я.

– Нам очень нужен художник-оформитель, – вкрадчиво сказал Аркадий. – Ты где работаешь?

– Я на пенсии. И я давненько не слышал, что кому-то нужен художник-оформитель. Может, вам всё же нужен дизайнер?

– Нет, – Аркадий так энергично замотал головой, что мне показалось, будто уши у него сейчас начнут по щекам хлестать. – Именно художник-оформитель.

– Не понимаю, – я пожал плечами. – Сейчас везде фотошоп и принтеры. Баннеры. Сканеры.

– Принтеры, хуинтеры, – проворчал Слава. – А стенгазету надо на ватмане гуашью рисовать.

– Зачем? – удивился я.

– Корпоративный дух, еби его в душу.

– Не понял.

– Наше руководство чиканулось на поддержании высокого уровня корпоративных отношений, – пояснил Аркадий. – Зам директора нашей конторы, лектор общества «Знание» в первой жизни, он придумал возродить на предприятии дух шестидесятых. Для повышения производительности труда. Мы фильм «Девять дней одного года» конспектировали. От руки. Ну и тоска по совдепии заела их, опять же. Им охота, чтоб все вместе, дружно, но помолясь. Представляешь?

– Примерно, – кивнул я. – С планерок, поди, не вылезаете?

– И служебные инструкции зубрим, – вздохнул Аркадий.

– Производственную гимнастику ещё не ввели?

– Этот вопрос уже обсуждался на учёном совете.

– И как?

– Пока думают.

Я сочувственно покивал. Работа мне была нужна. Запас гуаши имелся.

– Может, ты ещё и на гармошке играешь? – спросил Слава.

– На гитаре, – ответил я.

– Так это ещё лучше! – воскликнул Аркадий. – И песни этого, как его, ну старинный такой, милая моя, крылья палатки…

– Визбор? – подсказал я.

– Во! Точняк. Именно он. Знаешь, да?

– Знаю.

– Цены тебе нет, Женя. Тебя наши старпёры на руках будут носить.

– Я и сам, вообще-то, давно не мальчик, – напомнил я.

– Ну, извини, – смутился Аркадий. – Но ты какой-то современный, что ли. Прикид вон у тебя рэперский и татухи видать.

Я ничего не ответил. Прикид для рыбалки был позаимствован у внука, а татухи я по-пьяни в Таиланде набил. У Славы пикнул смартфон.

– Есть, – сказал он. – Есть на тебя допуск, Женя.

– Какой допуск? – удивился я.

– Допуск для работы в нашей засекреченной конторе. Пробила тебя служба безопасности.

– Ха, – сказал я. – А зарплата? Платить мне сколько будут?

– Не обидят, – уверенно сказал Аркадий. – Вот нарисуешь завтра транспарант «Высокий уровень культуры информационных технологий – основа стабильности экономического роста» – тебе сразу и аванс и премию дадут.

Я глянул на него через зеркало: нет, он не шутил.

– Ребята, а что вы на трассе делали?

Они переглянулись.

– Женя, а вот про это ты лучше никому не рассказывай, – сказал Слава, и в тоне его послышалась скрытая угроза.

– Про что? – спросил я из вредности.

– Что на трассе нас подобрал, – терпеливо пояснил Аркадий. – Кстати мы приехали.

– Так до Ленинска ещё…

– Нам не в сам Ленинск, – перебил меня Слава. – Вон просека, видишь?

Я видел.

– Сворачивай.

– Мы так не договаривались.

Тут они принялись канючить, что ехать осталось всего двести метров и дорога отличная. Я не возражал – самому было любопытно взглянуть на будущее место работы. Метров через триста действительно показался глухой бетонный забор с колючей проволокой по верху. На железных воротах грунтовкой было грубо намалёвано – ООО «МУДОКАК».

– «Муниципализированное Унитарное Депозитированное Объединение Коммерческих Аккаунтов», – расшифровал Слава.

– А почему «депозитированное»? – слегка обалдев, спросил я.

– Потому что уставной капитал предприятия состоит из криптовалюты, вложенной в непрерывный майнинг, – пояснил Аркадий.

– А, – сказал я.

Слава вылез из машины и кулаком загрохотал по железу ворот.

– Камера же есть, – удивился я.

– Она на прогноз настроена, – сказал Аркадий. Я решил не уточнять.

Из калитки вышел бодрый охранник и замахал на Славу руками. Слава тыкал ему под нос свой смартфон. Послышались возгласы:

– Согласовано уже всё. Согласовано!

– Как я его регистрировать буду? Как?

– Виртуально. Виртуально.

Мне стало скучно.

– А чем вообще ваш МУДОКАК занимается? – спросил я у Аркадия.

– Да как все – бюджет пилим.

Наконец Слава закончил препираться с охранником и, сильно хлопнув дверцей, уселся в машину. Он выматерился так замысловато, что во мне проснулась вера в нынешнюю молодёжь. Хотя какая он молодёжь, лет за тридцать ему по виду.

Ворота плавно разъехались в стороны и Аркадий засуетился:

– Давай-давай, заезжай пока этот хмырь не передумал.

Я заехал. От зашарпанной пятиэтажки к нам уже бежал человечек похожий на артиста Михаила Светина.

– О, это Скреп Кимович Источников, зам по кадрам, – зашептал мне в ухо Аркадий. – Твой непосредственный куратор.

– Будет предлагать акции – не покупай ни в коем случае, – добавил Слава.

Я вышел из машины.

– Евгений Борисович! – закричал Источников, хватая меня за руку. – Ждём, давно ждём. Обширнейшее поле деятельности для вас подготовили. У вас краски с собой?

– Нет, – растерялся я.

– И правильно! Всё необходимое немедленно закупим, выделим средства. Списочек только надо. Кисти, ватман, карандаши. Вы акрил ведь предпочитаете? – он пристально заглянул мне в глаза.

– Смотря для чего, – осторожно ответил я.

– Сразу видно профессионала, – Источников даже зажмурился от удовольствия. – Значит акрил, масло, растворитель, олифа, гуашь, акварель, пастель, тушь. Флуоресцентные краски непременно. Скрепки, ножи канцелярские, холст. Бязь красную и чёрную. Перья плакатные. Клей.

– Подождите…

– Молчите, умоляю! – он деликатно, но твёрдо, закрыл мне рот ладошкой. – Чего не хватит, ещё докупим. А вы поспешите в отдел кадров, там на вас уже договор составлен, подписать только надо. Туткин, Салозаров – покажите, где у нас отдел кадров.

И он умчался на коротких ножках со скоростью мысли. Слава с Аркадием громко смеялись.