– Во время моей стажировки в Токийском университете профессор возил нас в лес Аокигахара у подножия Фудзи. В Средневековье нищие жители префектуры оставляли там детей и стариков, и те умирали от голода или замерзали в первую ночь. С той поры лес просто кишмя кишит бесами. Столько неупокоенных душ не встретишь во всей Японии. В двадцатом веке он полюбился самоубийцам. Точно зловещий дух леса вкладывает им в руки то веревку, то нож. Там постоянно находят тела. Но в густых зарослях легко не заметить труп. Непогребенные самоубийцы превращаются в бесов и стремятся переложить свой грех на плечи других несчастных.
– К чему ты клонишь, Йоши? – перебил падре, неловко озираясь по сторонам. Даже малообразованные китайцы не осмеливались беседовать о буддийских суевериях в храме Господнем.
– Есть поверье, – увлеченно продолжил Йоши, не замечая напряжения падре, – что души самоубийц лишаются возможности перерождения. Они обречены вечно скитаться по земле в иньской форме «гуй». Но есть трюк, при помощи которого можно обмануть карму. Бесы-самоубийцы ищут среди людей слабого, на кого можно было бы переложить свой грех. Ходят за ним по пятам, нашептывают на ухо мысли о никчемности и избавлении от страданий, подводят к черте. В момент, когда жертва убивает себя, дух находится рядом и узнает о смерти прежде, чем небесная канцелярия. Это дает ему шанс проскользнуть в загробный мир незамеченным – подменяя свою иньскую душу новой неупокоенной душой. Самые ленивые духи не ходят по миру – они таятся в зарослях Аокигахары и жадно набрасываются на каждого пришедшего, расталкивая друг друга.
Падре поднялся. Кончики пальцев, точно приклеенные, еще касались деревянной спинки скамьи из переднего ряда. Падре балансировал гнев. Он злился не на Иосифа – на себя. Маленький провокатор Йоши-тян, сосед по парте с третьего класса, с такой легкостью вывел Гао из себя, что от стыда стало жарко. Китамура-сэнсэй. Решив обратиться за помощью к доктору, Гао сознательно пошел на это – падре помнил Йоши со школьной скамьи, приступы меланхолии и агрессии, мрачное чувство юмора, скрытые амбиции манипулятора, компенсирующие хрупкое сложение и невысокий рост. Йоши стоял восьмым в линейке на физкультуре, Гао – первым. Он и сейчас был выше, но разница больше не бросалась в глаза.
Неподвижный Иосиф смотрел на вскочившего падре снизу вверх, с таким дружелюбным спокойствием, что Гао немедленно почувствовал себя одураченным.
– Знаешь, про что была та лекция в лесу смертников? Профессор хотел рассказать, что люди – стадо. Они тянутся друг к другу даже в таком интимном деле, как смерть. Отсюда и клубы самоубийц. Их тысячи в социальных сетях. Тысячи, Гао. Дело не в какой-то Бэй, и не в иньских бесах, и не в таинстве зарослей Аокигахары. Дело в том, что слишком одиноким людям хочется хотя бы в смерти чувствовать себя причастными к чему-то большему.
Йоши встал, разглаживая края длинного черного блейзера. Складки послушно исчезали под ладонями. Кисти Иосифа были у`же, чем у падре, пальцы – длиннее. Одет он был цивильно, с уместной строгостью, и издали походил на священника. Гораздо больше, чем Гао.
– Я расстроил тебя, падре? Прости, – Йоши смущенно улыбнулся, по-простецки засунув руки в карманы. – Я просмотрю свои записи по клиентам-суицидникам. Подниму кое-какие связи. Если…
– Ты ни на цунь не изменился со школы, Йоши-тян.
Падре хотел хлопнуть одноклассника по плечу, но с непривычки слишком долго задержал руку в прикосновении. Вышло неловко. Наверное, отношения с Йоши когда-то были для падре тем, что в миру зовется дружбой. Стоило ли сохранить их такими? Мог ли Гао сегодня дружить с кем-то, кто так упрямо отворачивался от света? Ткань пиджака приятно холодила ладонь. Гао чего-то ждал от одноклассника. Не мог опустить руку.
Иосиф не любил, когда к нему прикасались посторонние. Но падре, терзаемый бог знает какими переживаниями, смотрел с такой трогательной смесью неудовольствия и благодарности, и аккуратная челка вновь так нелепо сбилась на лоб, что Иосифу даже понравилось.
– Мы спасем твою прихожанку, падре.
3
«Как вы надеетесь прожить свою жизнь? Исполнить главную мечту? Встретить одну большую любовь? Сделать важное дело? Стать великим?
Микрофон работает, меня достаточно хорошо слышно? Раз-раз. Внимание: в вашей жизни не сбудется ничего из задуманного, а то, что сбудется, – не принесет счастья. С каждым годом неуверенность будет расти, вы начнете просить меньшего. Хотя бы крепкой семьи. Хотя бы хороший доход. Хотя бы дом на берегу моря. Хотя бы квартиру. Хотя бы расплатиться с долгами. Хотя бы снова стать здоровым. Хотя бы проснуться завтра в тепле. Хотя бы проснуться завтра.
Люблю наблюдать, как люди скачут по лестнице желаний. Прыг-скок, несколько наглых шагов вверх – а потом вниз, вниз, кубарем вниз.
Мы все думали, что уж нас-то ждет другая жизнь. На каких основаниях? На каких, я вас спрашиваю? Ох уж эта вселенная, ох шалунишка, она дает нам сказки, она дает нам гормоны, которые делают из нас идиотов. А потом снова отбирает. И снова дает. Утонченное чувство юмора.
Знаете, сколько людей добиваются того, чего по-настоящему хотят? Ноль.
Есть другие – которые получают то, что хотят. Один процент от одного процента. Или меньше? Математика не исковеркает моей правды. Им все дается: по стечению обстоятельств, по капризу везения, по Божьему замыслу. Выберите самую мощную несправедливую силу, в которую верите. Я про нее.
Как часто вы скрючиваетесь в позу, в которой вас впервые сфотографировал мамин гинеколог, и думаете: «За что?! Господи, за что, почему я? Разве я заслужил?» Бросьте, за вами – миллионы таких же несчастных. Куда интереснее этот вопрос звучит от тех самых счастливчиков, непостижимым образом победивших во вселенском лохотроне, вытянувших выигрышные билеты из корзины, куда их никто не положил. За что? Господи, почему я? Разве я заслужил.
Ты не заслужил, счастливый ублюдок.
Жизнь идет медленно, а проходит быстро. Сегодня ты думаешь, что главное случится завтра. Завтра понимаешь, что оно случилось вчера. Послезавтра пьешь таблетки от давления. Чтобы что-то успеть, нужно дышать в затылок времени – оно идет вперед, и ему плевать на твою усталость, твой лишний вес, потребность во сне и неготовность к подлостям. Самые шустрые – и те тащатся черт знает где.
И не переживай, что ты не в их числе. Каждое твое достижение, так или иначе, колоссально не важно. В самом лучшем случае, в самом-самом лучшем, ты сделаешь вклад в человечество.
Человечество. Биологический вид, распространенный на планете. Смертный, подверженный инфекциям, не переносящий высокие и низкие температуры. Абсолютное вымирание вида – вопрос, решенный еще средневековой наукой. Не просто так они столько напридумывали про рай, да? Всей толпой ломились в эти двери рая, вот хитрецы. Теорема о конце света, простенькое математическое доказательство ничтожности. Возможно, мы вымрем вместе с планетой, возможно, на пару миллиардов лет пораньше. Где-то на небе прямо сейчас можно увидеть планеты в два с половиной раза старше Земли. Некоторые из них уже мертвые – свет тащится до Земли так же долго, как новости из монгольского каганата – хан уже лет десять как в могиле, а деревня все еще собирает ему дань. Сколько мертвых звезд ты видишь сейчас? Правильный ответ – нисколько, потому что из-за вонючего смога ты вообще мало что видишь.
За что же цепляться таким ничтожествам? За счастье? Но какое может быть счастье в мире потребления? Вселенная, в которой мы только и делаем, что дышим да едим, – это космос потребления.
Деньги не принесут тебе счастья. Любовь не принесет тебе счастья. Мечта не принесет.