Мрачное волшебство.
– Спрашивайте, – великодушно разрешил Сергей.
– А чего тут спрашивать, вопрос только один: куда вы пропали в прошлом году? Тут ведь такое началось.
– Знаю, я потом видел газеты.
– Потом? Это когда?
– Когда смог вернуться.
– Откуда?
Сергей ненадолго остановился, чтобы вытащись пачку сигарет и закурить.
– Извините, Сереж, если мои вопросы кажутся слишком настойчивыми. Это профессиональное, вы ж понимаете.
– Конечно, понимаю. И знаю, что сейчас перед вами маячит настоящая сенсация. Будь у вас под рукой интернет…
– Уже проверяла, – усмехнулась Наташа, – обстоятельства работают на вас. Но фотокамера есть, и Стасик ждет не дождется момента, чтобы вас поймать.
– Не надо меня ловить, – произнес Сергей с улыбкой, в которой, однако, просвечивало предостережение. – Когда я сочту нужным, вы сможете меня снимать сколько вам вздумается.
– Ой, как много туману! И все-таки… где вы пропадали? И почему?
– Вы не поверите.
– Я попробую. Знаете, у меня бурная фантазия.
Они поднялись на пригорок. За поворотом дорога тянулась вдаль ровной белой лентой без конца и края. Глухой лесной коридор.
– Похоже, здесь самая высокая точка. – Сергей достал телефон, «разбудил» экран, поднял руку вверх.
– Мертвяк?
– Угу. Попробуйте свой.
Наташа попробовала, даже приподнялась на цыпочках. Ее гаджет показал тот же результат.
– Заколдованное место, – буркнул Сергей. – Хотите знать, где я пропадал? Скажу как есть, а вы уж сами решайте. Я был в другой стране.
Ростовцева замерла с приоткрытым ртом, так и не засунув в него сигарету. Она не ожидала ответа, который своей глупостью и неуместностью мог соперничать со знаменитым «она утонула».
– Ну да, как же я не догадалась. Сошли с поезда где-то в районе Абдулино, чтобы пирожков купить, и оттуда рванули на такси до Лондона. Круто!
– Почти что так, даже с Абдулино и такси угадали, но Лондон здесь ни при чем. Поверьте, чтобы проснуться утром в другой стране, не обязательно накануне вечером покупать билет на трансатлантический рейс.
– Уж мне ли не знать. Но тумана меньше не стало.
– Пожалуй.
Сергей перестал улыбаться. Взгляд его прищуренных глаз блуждал по лесной чаще за спиной Наташи, но журналистка была так увлечена своими мыслями, что не обратила на это внимания.
– Вы не покупали билет на рейс и никуда не улетали. Иначе бы вас узнали и раструбили на весь свет. Вы просто исчезли! А сейчас… вдруг вернулись – с таким-то узнаваемым портретом!
– Вы преувеличиваете. Для большинства наших людей телевизор и реальность – два разных мира. Люди не смотрят по сторонам и не верят тому, что видят. Из всех пассажиров меня узнали только вы.
– Даже не я, а Стас… Куда вы смотрите?
Он молча выбросил сигарету, взял девушку за плечи и аккуратно развернул спиной к себе.
– Туда.
– Не поняла, чего… Ох…
Далеко в глубине леса в частоколе «деревянных солдат» мелькнул огонек. Вспыхнул, погас, снова вспыхнул. Бледная точка света маячила между деревьями, будто кто-то блуждал по лесу с фонарем.
– Что это? – спросила Наташа. – Или кто?
– Пока не знаю. Похоже на азбуку морзе. Смотрите: точка-тире, точка-тире.
Сравнение было весьма точным. Далекий «фонарь» будто подавал знаки, при этом он медленно перемещался.
– Как далеко? – спросила Наташа.
– Сложно сказать. Думаю, не больше километра… а может, вообще рядом. Похоже на…
Он не успел закончить. Слева от первого огонька, визуально в тридцати-сорока градусах, вспыхнул второй – такого же размера и той же яркости. Обе светящиеся точки теперь двигались навстречу друг другу, подавая странные сигналы.
– На что похоже? – нервно сглотнув, спросила Наташа.
– «Собаку Баскервилей» помните? Родственник Бэрримора на болотах с фонарем.
– Беглый каторжник Селдон, – закончила журналистка, оборачиваясь к Сергею, чтобы вновь удостовериться: он смеется над ней или что?
Сергей не смеялся. Он сделал несколько шагов к обочине, остановился у снежной насыпи и вытащил телефон.
– Может, не стоит? У меня мурашки по спине.
Он не ответил. Включил на телефоне фонарик и, подняв руку вверх, стал водить ею из стороны в сторону. Он тоже подавал сигналы.
Лесные огни замерли…
…и тут же одновременно погасли. Насовсем.
– Идем отсюда! – воскликнула журналистка. Она была не робкого десятка, но любой из нас при появлении в ночном лесу огней святого Эльма запросто может наложить в штаны.
– Да, – согласился Сергей, убирая телефон.
Они торопливо зашагали вниз к автобусу, то и дело поглядывая в сторону чащи. Светящиеся точки больше не появлялись, лес не подавал признаков жизни.
Где-то там. Люфт
Два дальнобойщика, которых коллеги иногда называли Лёлик и Болик, ели солянку в придорожном кафе на трассе недалеко от старинного южноуральского города Сатка. Точнее, Лёлик почти прикончил свою порцию и уже прицеливался к котлетам (в качестве аперитива юноша в одно горло употребил сто пятьдесят «Столичной», разбудив зверский аппетит), а его напарник вальяжно вылавливал ложкой оливки.
– Не торопись, чудо, – говорил седовласый Болик молодому коллеге, – подавишься.
– Хрен там, – отмахивался Лелик. – Чего тут торчать, ехать надо. Время-то уж вон скока, а ты как в ресторане с крабами в твердом панцире.
– А ты поучи жену лобок брить, мелкий. За рулем-то мне сидеть. Когда решу, тогда и поедем. Сам-то тепленький уже.
– Я свои километры с утра отпилил, имею право. Давай, здрав будь, боярин!
Лёлик плеснул себе из графина водки на три пальца и залпом выпил. Болик укоризненно качнул головой.
Других посетителей в этой закусочной, похожей на старую советскую столовую с колченогими столами-стульями и блеклыми шторами на окнах, почти не было – только пожилая семейная пара в углу потягивала чай с булочками. Буфетчица в шапочке Санты скучала за стойкой, китайская елочная гирлянда, проброшенная по карнизам, переливалась огнями, игнорируя лампочки зеленого цвета, а в колонках музыкального центра стучало что-то тошнотворно жизненное из репертуара «Русского радио».
– Хорошо сидим, – сказал Лёлик и впился зубами в котлету.
По паспорту его звали Леонид. Пару месяцев назад он вернулся из армии. Поступать в приличное учебное заведение он мог только следующим летом, а пока дядька по отцовской линии устроил его на свою автобазу, прикрепив к самому опытному водиле, чтобы, так сказать, человека из парня сделал, уму-разуму научил.
Самого опытного звали Борис Натанович. До пенсии ему оставалось всего ничего. Дома имелись жена и взрослая дочь, сбежавшая с ребенком от мужа-алкоголика, собака лохматой породы по кличке Пыжик и сибирская кошка Васька. От длительных командировок Борис Натаныч в последнее время отказывался, два-три дня в рейсе по соседним областям проведет – пару дней дома торчит с внуком, телевизором и наваристым борщом. Чего еще желать? Разве что от парня этого избавиться, который учиться уму-разуму не спешил, торчал в своем интернете, читал какую-то ересь, а потом всю дорогу старшего товарища лечил. В качестве напарника он не особо и нужен – расстояния-то небольшие – но директор базы настоял на своем. «Покатайся, – говорит, – а там поглядим. В зарплате не потеряешь, мамой клянусь».
Впрочем, грех ворчать, от работы Лёнька не отлынивал, в армии так руку набил на недоукомплектованных ЗИЛах, что иногда любо-дорого посмотреть, какие он по убитым русским дорогам фортеля выписывает.
Сегодня напарники возвращались в родной Чебаркуль из Уфы, где утром под завязку загрузились башкирскими молочными продуктами. Больше половины скинули по дороге в Симе, Усть-Катаве, Юрюзани и Сатке. Оставшееся везли теперь до базы, вышли на финишную прямую почти налегке. Вот только руль залюфтил напоследок. Дотянуть бы спокойно до Чебары, а там на праздники поставит Натаныч свою старую «Сканию» мужикам в бокс, давно уж пора.