– Это кто же вам сказал такую чушь?
В это время раздался сдавленный гогот конкурентов, внимательно наблюдавших за нами из-за вешалок с одеждой.
– Да вот эти ребята, – показала она рукой в их сторону и, не обращая внимания на смешки, протянула мне свою визитку.
– Понимаете, я пишу для одного крупного американского военно-исторического журнала, и хотела бы попасть в настоящую экспедицию, чтобы описать, как это все выглядит по-настоящему.
Витек хмуро посмотрел на нее и сказал:
– Девушка, мы этим не занимаемся.
Она пожала плечами, и, откинув челку, продолжила с тем же напором:
– Зря вы отказываетесь, издательство готово оплатить все расходы, потому что эта тема для них интересна и мало изучена.
Ее лицо порозовело, а симпатичный немного вздернутый нос говорил о настырном характере. На вид ей было лет 25, но во всех ее движениях угадывалась не по годам уверенная в себе натура, которая привыкла добиваться всего, чего захочет.
Я понял, что просто так от нее нам не отвязаться, и вышел из-за прилавка.
– Послушайте, э-э-э…
– Инна, – подсказала она, глядя на меня снизу вверх преданным взглядом.
– Да, Инна, – продолжил я, повышая голос, – объясняю популярно, мы этим сейчас не занимаемся!
Казалось, мой резкий тон на нее абсолютно не действовал, потому что она деловито достала из сумки диктофон.
– Может тогда, ответите хотя бы на пару вопросов для статьи?
Меня уже начал утомлять этот разговор, но тут Витек поспешил на помощь, сунув ей в руки визитку нашего магазина.
– На вопросы ответим, но не здесь и не под диктофон.
Она удовлетворенно хмыкнула и, стрельнув глазами, улыбнулась.
– Ловлю на слове. Завтра обязательно позвоню!
Витек посмотрел вслед ее удаляющейся по проходу ладной фигурке и толкнул меня в бок.
– Ничего бродяжка, да?
– Грудь маловата, – протянул я.
– Да тебе что, доить ее?! – заржал Витек и, посерьезнев, вздохнул. – А характер, похоже, тяжелый, не отстанет, пока свою статью не напишет.
За прилавком наших соседей фальшиво тренькнула гитара и нетрезвый хрипатый голос затянул:
– Это наша жизнь, это не игра,
– Вот весна пришла, нам в поход пора;
– Все заботы прочь, горе не беда,
– Кто копал, узнал, это навсегда;
– На болоте гать, нам еще шагать,
– В мокрых сапогах, прочь из сердца страх;
– Что там впереди, бьют в лицо дожди,
– Ждет нас леса мрак, хáбар и шмурдяк;
– Нам не страшен лес, нам не страшен зверь,
– Знаем точный путь, видим нашу цель;
– Будем мы копать, хáбар поднимать,
– чешую1, кресты и от мин хвосты;
– Вдруг случится так, что совсем голяк,
– Мы сто грамм нальем, разобьем бивак;
– Сядем, посидим, выпьем, помолчим,
– А потом опять под ногами гать;
– За спиной рюкзак, льется пот с лица,
– Будь своей мечте верен до конца;
– Ты пройди весь путь, ты найди тот клад,
– Что тебе найти суждено камрад.
На следующий день мы устроили переучет, расставляя заново на витринах товары, не проданные на ярмарке и привезенные обратно в магазин. Это был своего рода ритуал для привлечения покупателей в те дни, когда падали продажи, а вместе с ними падал наш дух.
Я протирал мокрой тряпкой пыльные стеллажи, стоя на стремянке, когда в торговом зале у кассы задребезжал телефон. Витек оторвался от вешалок с куртками, и взял трубку.
– Алло.
Некоторое время он, молча, слушал, открывая рот и пытаясь произнести фразу, но потом смирился с многословием собеседника на другом конце провода.
– Хорошо, приезжайте, – единственное, что сказал он и положил трубку.
– Ну? – с нетерпением спросил я его.
– А то ты сам не догадался, – поморщился он, – сейчас приедет эта вчерашняя Инна.
– А может просто ее послать? – предложил я и рассмеялся. – Типа «Инна – иди на…».
Витек усмехнулся, но возразил:
– Это уж совсем невежливо будет.
Она появилась через час, прижимая к себе тяжелый целлофановый пакет, набитый какими – то кульками, среди которых подозрительно торчало горлышко коньячной бутылки.
– Это для установления контакта, – извиняющимся тоном сказала она, осторожно поставив пакет на прилавок. – Если вы не возражаете, конечно.
Она скинула с себя норковую шубку туда же, на прилавок, оставшись в черной обтягивающей кофте и сапогах – ботфортах. Вид был довольно соблазнительный, и она это понимала.
Я с интересом поглядел на нее и сказал с иронией:
– Если вы со всеми так контакт устанавливаете, то пожалейте свою печень.
Она вспыхнула и рассмеялась:
– Не со всеми конечно, просто вы вчера были негативно настроены. Вот я и решила, что установить доверительные отношения нам не помешает.
Я подозрительно взглянул на пакет, но хитрость журналистки подкупала своим простодушием, а ее настойчивость вызывала интерес, поэтому мы с Витьком, не сговариваясь, подхватили пакет под ручки и водрузили его на стол в нашей тесной подсобке.
Через полчаса мы втроем уже сидели за столом, уставленным тарелками с фруктами, а бутылка коньяка была наполовину пуста. Инна внимательно слушала наши пространные рассуждения о военной археологии и делала пометки в блокноте.
– И все-таки зря вы отказываетесь от моего предложения поехать с вами, – тряхнула она своими хвостиками, – издательство оплачивает все расходы на поездку, да и я смогу помочь в поисках танка.
Она закинула ногу на ногу и показала коленки, намекая, что мы можем на нее рассчитывать.
Витек проводил взглядом ее телодвижение и, усмехнувшись, сказал, разливая по стопкам остатки коньяка:
– Ну, теперь мы вас точно возьмем!
Инна всплеснула руками, сделав вид, что не поняла иронии.
– Ой, я так рада!
Ее щеки порозовели от спиртного, и стало заметно, что она начинает злиться из-за наших отказов.
– Знаете, – попытался я успокоить ее, – вы не расстраивайтесь, просто я делю всех женщин на две категории. Первая это стервы – охотницы, а вторая это клуши домашние. Объяснить чем они отличаются?
Она вскинула на меня подведенные тушью глазищи, в которых читался живой интерес.
– Примерно понимаю, но если можно поконкретнее.
Перо ее ручки в ожидании зависло над блокнотом.
– Так вот, – кивнул я, – стервы – охотницы стараются любыми средствами добиться своих целей, которые могут быть самыми разными. Их минусы в том, что на пути к цели они могут затоптать любого, а по достижении результата, утрачивают к нему интерес.
Она пожала плечами, а я продолжил:
– Клуши домашние имеют единственную цель – выйти замуж и любыми способами удержать мужа. Их минус – на достижение других целей не способны и утрачивают инициативу, достигнув результата.
Она удивленно хмыкнула и спросила:
– А причем тут ваша поездка? Я вообще-то не замужем и туда не хочу.
Я оторвал виноградину от мокрой грозди, свисавшей из тарелки, и отправил ее в рот.
– Я не могу определить, к какому типу женщин вы относитесь, а поэтому я вам не доверяю.
Тут она гневно вскочила из-за стола и топнула ногой.
– Да вы просто идиоты! Известный журнал предлагает опубликовать о них статью с рекламой, а они отказываются под какими-то дикими предлогами!
Витек протестующе замахал руками.
– А как нам вас понять?! Сначала напрашиваетесь на интервью, потом показываете нам коленки, строите глазки, и думаете, что мы купимся на эти дешевые фокусы!
– Да и реклама в журнале, который в России не выходит, нам до фонаря, – добавил я.
– Хорошо, – нервно сказала она и махом выпила стопку коньяку, – чего вы хотите?
– Мы вас возьмем при одном условии, – поморщился я, глядя, как у нее на глазах выступили слезы от выпитого спиртного, – оплатите нам подъем танка и его транспортировку до Москвы.
– Стоит это десять тысяч долларов, – добавил Витек.
Я несколько удивился, но виду не подал. Еще до прихода Инны мы договорились, что постараемся вытянуть из нее как можно больше денег на наши расходы, но о размере суммы разговора не было.
Она рассмеялась на реплику Витька и сказала:
– Я согласна, только стоимость подъема мы определим на месте, и платить я буду не вам.