Окружной прокурор С. Б. Литтл прибыл на ферму через несколько часов после того, как были найдены тела убитых. Заехав по пути в Мартин-Сити, он вызвал по телефону полицию из Канзас-Сити и попросил помощь в расследовании преступления.
Бернхардты были людьми зажиточными. У них был добротный дом, в котором, по словам соседей, миссис Бернхардт всегда держала крупную сумму денег. Члены семьи отличались подозрительностью и замкнутостью и почти ни с кем не общались. Когда у них возникала потребность в дополнительных рабочих руках, они обращались в агентство по найму. Между тем жители округи в таких случаях обычно нанимали кого-то из семей живущих неподалеку фермеров и вообще частенько помогали друг другу. Бернхардты, однако, в подобных случаях отправлялись в Канзас-Сити и подписывали контракт с совершенно незнакомым человеком. Соседи в один голос отметили, что банкам миссис Бернхардт тоже не доверяла и потому хранила деньги в кухонной плите, под сковородками. Впоследствии, однако, выяснилось, что она держала на счетах в разных банках порядка 3000 тысяч долларов, что по тем временам было большими деньгами.
У полицейских сразу же возникло предположение, кто мог совершить убийство. Дело в том, что у Бернхардтов существовали серьезные трения еще с одним наемным работником – настолько серьезные, что они даже были зафиксированы в полицейских протоколах. На внешней стене кладовки, в которой лежала миссис Бернхардт, были обнаружены кровавые отпечатки пальцев, явно оставленные мужской рукой. Впрочем, соседи сообщили газетным репортерам – а также, по всей вероятности, сотрудникам полиции, – что в последние два-три дня не раз видели неподалеку от фермы Бернхардтов странного человека.
Расследование возглавил Эдвард П. Бойл, один из лучших в Канзас-Сити детективов. Он обладал огромным опытом и, кроме того, отличался большой сообразительностью. Буквально в течение нескольких часов он изменил основное направление, в котором велись следственные действия. На стене внутри кладовки, которая недавно была выкрашена в белый цвет, Бойл обнаружил кровавый отпечаток большого пальца левой руки, по всей видимости мужской. Участок стены с отпечатком был вырезан и отправлен в Канзас-Сити.
Инспектор Бойл составил список всех работников, которые нанимались к Бернхардтам в последние несколько месяцев, чтобы сравнить их отпечатки пальцев с теми, которые нашли на месте преступления.
Мотыга с окровавленной рукояткой лежала в сарае. Там же обнаружили пуговицу – похоже, от мужской рубашки, причем принадлежавшей убийце, поскольку на рубашках жертв все пуговицы оказались на месте. Интересно, что металлическая часть мотыги лежала отдельно от деревянной рукоятки – вероятно, она соскочила во время совершения преступления. Еще в сарае оказалась гиря от часов – вероятно, именно та, которой проломили голову миссис Бернхардт. В ходе обыска в доме был найден металлический сейф, в котором члены семьи Бернхардт хранили деньги и ценные бумаги. Он оказался нетронут.
Бойл тщательно осмотрел тела жертв. Ему удалось выяснить, что наемный работник и 17-летний юноша, пришедший в гости, были убиты одиночными ударами по голове. Что же касается Бернхардтов, то их перед смертью долго и жестоко избивали, словно преступник их люто ненавидел. Прочитав об этом в газетных репортажах, опубликованных в 1910 году, я, признаться, был шокирован. В наше время, если при расследовании массового убийства выясняется, что одна из жертв получила значительно больше повреждений, чем другие, это расценивается как признак того, что главным объектом нападения была именно она, и полиция начинает активно разрабатывать в первую очередь это направление. Однако такой подход, насколько я могу судить, возобладал только в середине 70-х годов XX века. Мы же говорим о преступлении, совершенном в 1910-м. Тем не менее инспектор Бойл ясно дал понять, что считает мотивом убийства месть, а не ограбление, и именно этим объясняется разница в травмах, которые получили жертвы.
Как сообщила одна из газет, «выяснилось, что в среду, то есть в тот день, когда убитых в последний раз видели живыми, на ферме Бернхардтов был замечен некий таинственный фургон, в котором сидели трое мужчин. Это было днем. Затем соседи услышали громкие крики, доносящиеся со стороны дома Бернхардтов. Вскоре после этого фургон с тремя незнакомцами на большой скорости уехал в неизвестном направлении».
История о фургоне с тремя мужчинами и криках прозвучала всего один раз и больше нигде и никем не повторялась. Создается впечатление, что инспектор Бойл просто проигнорировал ее, решив, что это всего лишь досужие сплетни, которых в подобных случаях возникает и распространяется великое множество. Главная загадка данного преступления, однако, состоит в том, как убийце удалось в одиночку расправиться с тремя взрослыми мужчинами, учитывая, что они не спали – ведь их тела нашли в сарае, а не в постелях. Сделать это было бы нелегко, даже если бы у убийцы имелось огнестрельное оружие. Чтобы нанести своим жертвам удар мотыгой по голове, ему пришлось бы убрать револьвер или пистолет, а значит, с большой вероятностью либо возникла бы драка, либо жертвы нападения просто убежали бы. Если же преступников было трое, это многое объясняло.
Джон Фигл жил на ферме неподалеку от Бернхардтов. Соседи между собой не ладили. Фигл застал на своей территории 17-летнего Тома Моргана, который занимался установкой силков, и прогнал его. Тот в ходе перепалки заявил, что получил на это разрешение Джорджа Бернхардта. Фигл отправился к соседям и поинтересовался, с какой стати Бернхардт позволяет кому-то ставить силки на его, Фигла, земле. Бернхардт ответил, что никому подобного разрешения не давал. Из дома вышла Эмелин Бернхардт. Она тоже ввязалась в ссору и назвала Фигла лжецом. Это был последний раз, когда Бернхардтов кто-либо видел живыми.
Фигла долго допрашивал инспектор Бойл и начальник полиции Канзас-Сити Х. Т. Циммер. Фигл плел какие-то небылицы – во всяком случае, так его показания воспринимались остальными. В частности, он сообщил, что уже поздно ночью слышал в доме Бернхардтов громкие крики и видел двух охотников, которые уходили с территории фермы. Фигл заявил, что узнал их. 12 декабря, через два дня после того, как были обнаружены тела убитых, Фигла арестовали. После этого, по сообщению сотрудников полиции, у него нашли окровавленный комбинезон и другую одежду, спрятанную в чулане на втором этаже его дома.
Не в состоянии удержаться, сообщу, что в итоге с Фигла сняли подозрения в совершении массового убийства на ферме Бернхардтов. Обратите, однако, внимание на слова «спрятанную в чулане на втором этаже его дома». Подобные термины и выражения очень часто использовались газетчиками. Фигл, а также его жена и отец заявили, что на одежде вовсе не кровь, а краска: недавно Джон покрасил свой сарай в красный цвет. Что же касается «спрятанной в чулане на втором этаже» одежды, то вспомните, пожалуйста, фонарь, который якобы был «спрятан» в сарае Говарда Литтла. Где еще, интересно, могут находиться грязные, ненужные тряпки? Может быть, их развешивают в дверном проеме? Или на перилах лестницы? Раскладывают на кухонном столе? Разве ящик в чулане – не самое подходящее для них место?
Я не из тех, кто терпеть не может полицию. Скорее я отношусь к ее сотрудникам весьма лояльно. Я за то, чтобы полицейские всегда успешно ловили преступников. Мне только хочется подчеркнуть, что зачастую сотрудники полиции, заподозрив кого-либо в совершении преступления, начинают толковать против него все факты. Если одежда с подозрительными пятнами оказывается в корзине для грязного белья, это значит, что ее хозяин собирался постирать ее и тем самым избавиться от улик. Если она лежит в каком-нибудь ящике – значит, она спрятана. Подозреваемые почти всегда дают «противоречивые показания». Это, в частности, говорили и про Говарда Литтла – как и про многих других. Основания для таких слов всегда найдутся. Полицейские практически всегда утверждают, что задержанный дает сбивчивые показания о том, где он был в момент совершения преступления. Тому, что хочет научиться мыслить четко и ясно и из словесной шелухи выделять действительно важные улики и обстоятельства, крайне важно научиться «отфильтровывать» такие вещи.