Где плывут спокойно облака.
Где трава волной в ветрах играет.
Серебрится чистая река.
Там, где счастье в вечность протекает.
Просторный, как Родина
Ни на что не похожий, особенный.
Запах твой – мира то аромат.
Ты дождись, будь просторным, как Родина.
Я – тобою лишь взрощенный сад.
Почему? – Задаю я вопрос один.
Для чего? – я никак не пойму.
Ночью снова мы там вдвоём сидим.
Вою вечером я на Луну.
Заблудиться в лесу, в поле выспаться.
Всё продолжить, аль бросить, бежать.
Очень редко прекрасное видится.
Мой удел – верить и вспоминать.
Грустно так, всё сложней с каждым вечером.
Не могу без тебя, не могу.
Что-то делаю. Только всё не к чему.
Сберегу. В тишине сберегу.
Главная задача
Отчаянье и крик души.
Спеши сказать об этом Богу.
Чтоб, оказавшись у порога,
Заветной тронуться тиши.
Пусть тяжело ступать, иди.
Цели себя святою целью.
Чтоб не споткнуться на пути
И не скитаться чтоб бесцельно.
Непросто, да, но ты стремись.
Ведь каждый шаг так много значит.
Ты сердцем вещем ввысь тянись.
Любить, ведь, – главная задача.
Любуясь красою истины
Когда вечер спускается празднично,
Накрывает он лес с рябинами,
Как хочу обниматься с травами,
Всей вдыхая просторы силою.
Как же благостно слушать шорохи,
Быть причастной к святому таинству.
А Земля упивается зорями,
Омываясь росою страстною.
Сколько нежности и величия.
Сединою глубин поросшая.
И, любуясь красою истины,
Просто жить, просто жизни хочется.
Две осени
Снова будний обычный день,
Как вчера и неделю назад.
Тот же смог, фонари и тень.
Так же хочешь закрыть глаза.
Ветер слаб, и осадков нет.
Градус мал, выше чуть нуля.
На асфальте осенний след
Желтизной листва устлала.
Городской сер всегда пейзаж,
А особо пред года сном.
Лишь расцветит слегка искра
Редким деревом и кустом.
А за городом лес, что жар.
Все оттенки являет глушь.
Над рекою плывёт туман.
Топят печь, благодать для душ.
Край непуганый. Жизнь, как смысл.
Вековой он хранит закон.
Свежесть там омывает мысль.
Добрый свет льётся из окон.
Святой идеал
Почему нет желания жить?
Не осталось стремлений и цели.
И уже перестали учить,
Для чего нам дано жизни время.
Потеряла уж ценность семья.
И работа уж ради работы,
Ради денег и выгоды для.
В этом мире мне жить не охота.
Как охотно вкушаем мы ложь.
Сколько муки потом мы хлебаем.
И в груди уж заточенный нож.
Мы природу свою отвергаем.
Перестали мы женами быть,
Быть детьми перестали, мужьями.
Нет желания больше творить.
Посмотрите, какими мы стали.
Меньше всё тех, кто истину знал,
Кто хранил и какой был ей верен.
И в забвенье святой идеал
Перед Богом склоняет колени.
Единицы остались в глуши.
Еще меньше томится в столице.
Вы за жизнью "простою" пошли,
Ну так что ж вам ночами не спится!?
Вы погнались за благом, рублём.
Вы забыли, что Божьи вы дети.
Позабывши начальный искон,
Быть счастливым нельзя на рассвете.
Всё ведь нам от начала дано.
Надо лишь понимать, не лениться.
А, вкушая сегодня враньё,
Путь один – оказаться в темнице.
Ипотека, кредиты, долги…
Деньги есть, но большие расходы.
У простой деревенской семьи
Много больше добра и свободы.
Сам себе создаёшь там режим.
По любви браки, не по расчёту.
То, чего зачастую хотим,
Просто там и не ведает счёта.
Там всегда место есть для детей,
Для любви и для радостной мысли.
Там всегда ожидают гостей.
Детвора там от скуки не киснет.
Вдоволь снеди всегда за столом.
На полгода всегда заготовки.
Полон там завсегда погребок,
И добром все забиты кладовки.
Странник истины
Подожди! Я устала петь,
Сединою дрожа трепещущей.
Я устала уже грести
От любви такой человеческой.
Я устала от всех интриг,
Мира полного тёмным умыслом.
Эх, пропасть бы в страницах книг
И забыть городскую суетность.
У подножия злых ветров
Задувающих, завывающих,
Забываясь в тумане снов,
Вновь в отчаяние возвращаешься.
Как в угаре, снующий мир,
Обезумевший и в беспамятстве.
Мысль, затертая уж до дыр,
Бьется, но не взывает к жалости.
Одинокий, скупой, больной
Странник истины будто вымысел.
Вечно следом снует укор
Ощущением мутной сырости.
Как же хочется просто жить
Как же хочется просто жить,
Обнимая закат трепещущий.
Как же хочется просто плыть,
Растворяясь в любви человеческой.
Как же хочется чистых слез:
Понимания счастья, радости.
Надоел вековечный спор,
В коем Правды нет даже малости.
Ищут выгоду, глазу дар.
Ищут плоти утехи страстные.
Мне противен сей вздорный край
И стремленья душе напрасные.
Восхищенье души, озноб
И стремление в высь небесную.
Уберите же сор с дорог,
Что материей создан здешнею.
Обретая жизни лад
Я люблю, но не сейчас. Я люблю, но не потом.
Я люблю ещё тогда в клевере и под луной.
Небо будто бы вокруг и, вдыхая аромат,
Растворяюсь в тишине, обретая жизни лад.
Утром смотришь вниз – трава расстилается ковром.
Ещё влажная она. Тонко блещет серебром.
Воздух лёгок, свеж и чист, наполняет мою грудь.
Счастье рядом, счастье здесь. Будь всегда со мною, будь.
Какой уводит от обрыва
Любила я. И вот… Бешусь.
Уж не в цене любовь, вниманье.
И, не нашедши пониманья,
Лишь над собою я смеюсь.
Наивная. Другой мир ныне.
Тебе всё хочется любви
И слушать пенье соловьиное
В прекрасной сей страны дали.
Ты оглянись: мир изменился.
Но с разумом душа поврозь,
Ей это тёплое сдалось,
Чтоб ровно её сердце билось.
Надежда теплится в глуши:
А может есть душе родное,
От мира этого укроет,
Завлекли к речке в камыши!?
Где сладостный дымок из печки
И чистый, нежный поцелуй,
Где шепчет время: озоруй,
Где улыбнёшься на крылечке.