– Насколько медленную?
– Пока не знаю, но после ударов жертва могла прожить от одной до десяти минут. Мне необходимо более точно исследовать глубину ран.
Сара усваивала каждую новую информацию с быстротой, не позволявшей медэксперту перевести дух.
– Почему от тела, в частности головы, исходит такой сильный запах разложения?
– Вы тоже заметили? Пока что я этого не понимаю. Запах не может исходить от тела премьер-министра. По моим предварительным оценкам, она умерла девять или десять часов назад. Вскрытие поможет установить время смерти точнее.
– Татуировка на спине? Когда она была сделана?
– Странная, правда? Я даже не представлял, что у нее такое на спине, когда видел ее выступления по телику. Короче, вне всяких сомнений, она сделана давно. Много лет назад.
– А что-то типа белого камушка, который она сжимает в руке?
Иоахим Триммер прищурил глаза, проницательным взглядом рассматривая Сару.
– Вы все замечаете… Так вот, это кусок мела. А этот факт, поскольку он странный, может вас заинтересовать: мел приклеен к ладони Катрины Хагебак сильным клеем.
Какой бы интригующей ни была эта информация, Сара отложила ее на потом. С того момента, как она вошла в дом и увидела в прихожей лужу крови, ей не давал покоя другой вопрос. И то, что она узнала об обстоятельствах смерти Катрины Хагебак, еще больше усилило ее сомнения.
– Жертва точно была убита в прихожей дома, где найдена самая большая лужа крови? Не на краю обрыва?
– Это наиболее очевидная гипотеза, учитывая количество крови, обнаруженной на плитке пола в прихожей. Сеть кровеносных сосудов в человеческом теле, как всем известно, очень обширна. Удары мечом вызвали обильное кровотечение, и количество крови, обнаруженной в прихожей, вполне соответствует тому, что должно было вытечь с учетом характера и числа ранений. Ничего подобного на скале, на месте обнаружения трупа, не наблюдается.
– Зачем тело вытащили из дома и отнесли к краю скалы?
– Я не полицейский, но полагаю, что убийца или убийцы хотели избавиться от трупа, но не успели. Вам бы следовало обсудить это с…
Ответ медэксперта Сара не расслышала, углубившись в свои мысли. Она только что прокрутила в мозгу все возможные варианты того, как разворачивалась драма. Казнь на коленях, мел в руке, телохранители, ликвидированные с пугающей эффективностью. Что-то здесь не сходилось, не увязывалось с трупом, вытащенным из дома и оставленным на земле, словно брошенным. Сейчас она была уверена, что они с самого начала пошли по ложному пути. Теперь ей требовалось доказательство того ее предположения. А если она права, то это меняет всё.
– Инспектор Геринген? Вы меня слушаете? – забеспокоился Иоахим Триммер.
Не отвечая, Сара встала и под удивленным взглядом мед-эксперта пулей вылетела из его палатки.
Глава 6
Сара вздрогнула от холода и застегнула парку. Ветер взметнул ее волосы, и рыжие пряди заплясали перед лицом. Она прошла в дом и включила фонарик, чтобы рассмотреть кровавую дорожку длиной метров двадцать, идущую от прихожей до трупа премьер-министра.
Она шла по следу, шагая чуть сбоку, наблюдая за тем, как примята трава, и неоднократно останавливаясь, ища на земле следы.
Краем глаза она заметила приближающегося начальника полиции. Он в последний раз затянулся сигаретой, потом достал из кармана металлическую коробочку, загасил окурок, убрал в нее и захлопнул крышку.
– Ложный след, разумеется. В скале всего один карабин – им пользуются орнитологи, когда надо ставить сети, чтобы отловить птиц для их кольцевания. А что у вас? Вы видели Триммера?
– Как вы представляете себе сценарий, объясняющий, почему мы нашли премьер-министра вон там, а не на месте, где ей нанесли удары? – спросила Сара, указывая на площадку утеса.
– Я вам уже сказал: ее убили, а затем решили сбросить труп в море, чтобы инсценировать несчастный случай. Но тут они услышали, что приехал я, и бежали, чтобы не пришлось решать еще одну проблему.
– Неужели они рассчитывали выдать случившееся за несчастный случай, хотя мы непременно нашли бы трупы телохранителей? Или домик враз испарился бы со всем содержимым? Это не имеет смысла.
Николай Хауг прижал раненый палец и ответил тоном, который хотел сделать спокойным, но в котором проскальзывало раздражение:
– Может быть, они просто хотели избавиться от трупа?
– И отказались от своего плана всего в десяти сантиметрах от края пропасти? Это выглядит маловероятным, когда вспомнишь, с какой эффективностью они расправились с тремя подготовленными сотрудниками службы безопасности.
Сара понимала, какое раздражение вызывает у начальника полиции, но делала она это не ради удовольствия.
– Вызовите двоих научных экспертов и медэксперта, – заключила она.
Николай Хауг пробурчал несколько слов, унесенных ветром и шумом волн, потом взял рацию и передал приказ инспекторши, настолько же раздражающей, насколько и проницательной.
Через несколько секунд два силуэта в безукоризненно белых комбинезонах уже изучали длинный след, оставленный телом премьер-министра на поросшей травой земле, имея задание выявлять по обеим сторонам дорожки следы, исходя из гипотезы, что кто-то перетаскивал тело, держа за руки.
Медэксперт опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с Сарой. Начальник полиции наблюдал за ними, стоя сзади.
– Вы подтверждаете наличие на траве крови? – спросила Сара, осветив три пучка травы, испачканные кровью.
– Конечно… – прошептал Триммер с настороженным видом. – Ноги, когда их волокли по земле, попали в кровь и размазали ее по траве…
– Вот только запачканная кровью полоска травы слишком широка. Шире, чем пара ног.
– К чему вы клоните?
Сара не ответила. Она наблюдала за тщательной работой людей в стерильных костюмах. Тем временем становилось все холоднее и холоднее, а до восхода солнца оставалось минимум три часа. Она воспользовалась паузой, чтобы отправить эсэмэску Кристоферу – успокоить его, сообщить, что благополучно прибыла на место, выразить надежду, что с Симоном все устроилось, что она любит их обоих и уверена, что первый его рабочий день пройдет великолепно.
– Вас, – вдруг обратился начальник полиции, хлопнув ее по плечу.
Он протягивал мобильный телефон.
– С вами хочет поговорить Йенс Берг, министр внутренних дел.
Сара взяла аппарат, встала и отошла от маленькой группы.
– Сара Геринген, – назвалась она, опуская капюшон, чтобы защитить микрофон телефона от ветра.
– Благодарю за то, что так быстро откликнулись на нашу просьбу, инспектор. Нет никакой необходимости вам объяснять, насколько сложна ситуация. Думаю, вы сами это прекрасно понимаете. Что вы нашли?
Сара терпеть не могла иметь дело с высокопоставленными политиками. Не то чтобы она перед ними робела или не доверяла им. Просто все они требовали немедленного результата, четких и ясных ответов, тогда как преступление и его расследование складываются из времени и нюансов.
– По нынешнему состоянию расследования могу сообщить вам три вывода. Первый: в отличие от Николая Хауга я думаю, что случившееся может быть делом рук всего одного человека, прошедшего специальную боевую подготовку, но не принадлежащего к секретным службам русских. Второй: премьер-министр, если судить по татуировке на ее спине, возможно, не была той строгой женщиной консервативных взглядов, какой ее знала публика. Третий: выдвинутое медэкспертом Иоахимом Триммером и начальником полиции Николаем Хаугом предположение о том, как происходило убийство, мне кажется неверным, но я пока не располагаю доказательствами, чтобы подтвердить свою гипотезу. Через полчаса я буду знать об этом больше.