По нынешней погоде хватит на полчаса. Черт! Он с мукой взглянул на жену и подумал, что лучше бы заплакал ребенок.
Двигаясь автоматически, Кинкейд открыл шкаф и начал одеваться. Он уже застегивал рубашку, когда жена вздохнула и села.
— Что-то серьезное? — шепотом спросила она.
— Не знаю. Брошенная машина возле Бейкерсвилла.
— Ну хорошо, а ты-то здесь при чем?
— Дверца со стороны водительского сиденья открыта, мотор работает, на пассажирском месте лежит дамская сумочка.
Тина нахмурилась:
— Странно.
— Да.
— Милый, я ненавижу странности.
Кинкейд натянул пиджак, подошел к жене и поцеловал ее в щеку.
— Спи, дорогая. Я люблю тебя.
Вторник, 01.47
Она ни черта не видит. Дворники отчаянно елозят по ветровому стеклу. Никакой разницы. Дождь льет, льет, льет. Дорога делает поворот. Она слишком поздно выкручивает руль, и ее заносит.
Рэйни тяжело дышит. Икает. Плачет? Трудно сказать. Но, слава Богу, она одна в темноте.
Она жмет на газ и осторожно возвращается на нужную полосу. В столь поздней поездке есть свои плюсы. Дорога пуста, и от ее ошибок никто не пострадает.
Рэйни знает, куда едет, хоть и не признается себе в этом. Если бы она подумала заранее, это был бы уже сознательный выбор — и он подтвердил бы, что у нее проблемы. Куда проще: как будто случайно оказалась на парковке перед баром «Тостед лаб». На посыпанном галькой участке стоит еще полдесятка машин, в основном мощные пикапы.
«Заядлые выпивохи», — думает Рэйни. Нужно быть законченным алкоголиком, чтобы выйти из дому в такую ночь.
Что она здесь делает?
Она сидит в машине, изо всех сил сжимая руль, чувствуя, как начинает дрожать. Во рту скапливается слюна. Рэйни уже предвкушает первый, долгий глоток ледяного пива.
Еще какой-то момент она балансирует на краю.
«Езжай домой, Рэйни. Ляг в постель, посмотри телевизор, почитай. Сделай все, что угодно, только не это».
Теперь уже все ее тело содрогается, когда она сидит, скорчившись, в машине.
Если она поедет домой, то заснет. А если заснет…
«Не поднимайся по этой лестнице. Не открывай эту дверь. Не заглядывай в темноту».
Внутри ее самой столько темноты! Рэйни хочет быть настоящим человеком. Хочет быть сильной, решительной и благоразумной. Но она все время чувствует, как в ее сознании клубится мрак. Это началось четыре месяца назад, когда в отдаленных уголках ее сознания зашевелились первые тени. Теперь темнота поглотила ее целиком. Она летит в бездну и больше никогда не увидит света.
Рэйни слышит шум.
Она поднимает голову.
Видит огромную фигуру, которая внезапно возникает перед ней в потоках ливня. Рэйни не кричит. Ее рука сжимает пистолет.
Подвыпивший ковбой проходит мимо, так и не догадавшись, какой опасности только что избежал.
Рэйни кладет пистолет на пассажирское сиденье. Она больше не дрожит. Глаза ее расширяются. Лицо мрачное. Ею овладевает нечто вроде холодного безумия — а это намного, намного хуже.
Она жмет на газ и снова едет в темноту.
Вторник, 03.35
Бейкерсвилл, штат Орегон, — это маленький приморский городок в самом сердце округа Тилламук. Скрытый в тени высоких прибрежных скал, он представляет собой бесчисленные фермы, зеленые луга, каменистые пляжи — и, с точки зрения детектива, представляет собой одну большую проблему. Прекрасное место для завсегдатаев сомнительных заведений. А если вы не фанат подобного времяпрепровождения, то делать здесь вам решительно нечего.
По расчетам Кинкейда, ему должно было хватить пятидесяти минут, чтобы добраться до Бейкерсвилла. Но в такую ночь, при нулевой видимости, по скользким горным дорогам, сквозь пелену дождя, это заняло час пятьдесят.