Потом умолк и, подумав, добавил:
– Ну, тебе впору собирать и накапливать дела добра. Там, за облаками, передавала бы их всем грешным для оправдания их или по наследству своим. Если там, за облаками, у Бога есть банк добра, он на его святую валюту душ печатать начнет. Станешь его банкиром, чтобы вершить свой или божий мир добра. Кто с большим мешком добра придет, тому большую райскую жизнь придется дарить. Только опять неравенство в раю появится и преклонение перед большим мешком добра станет. Дела добра могут начать воровать или у добрых их отжимать, чтоб грешных спасать.
Она усмехнулась.
– Это ваши фантазии и греховный обман, рассчитанный на безбожных мирян. Грехи делать все боятся болжны, да и дела добра украсть нельзя. Равенство на сотворение добра для всех должно оставаться. Только каждый должен начинать его творить с нуля своего. Творить свои благие деяния, как и получать, нужно с чистого листа, по своим воздаяниям богу, как душу с рождения.
– Ну вот, ты вроде бы согласилась со мной, что бог и вера должны за содеянное добро давать власть и создавать каждому свой рай. Общий рай не каждому может показаться раем. Такое можно и на земле сотворить, каждому по его воздаянию свой рай в нашем быту. Только кому и как свои благие дела оставлять на земле, когда тебя в рай пригласят? Божья валюта, божий банк добра и манна с небес – чем, конечно, не рай, бери ложку и черпай. Многие грешники за счет благих будут ложкой манну черпать, как же справедливость соблюсти?
– Да выкиньте эти мысли из головы, забудьте и больше не думайте об этом. Мир все-таки держится на божьих праведниках и добре, иначе Бог давно разрушил бы его. Он и сейчас ждет талантов доброты, чтобы удержать людей от глупости, – с наивным утверждением возразила она. – Так если Бог будет давать право на наследование добра, то только достойные будут удостоены унаследовать добро предков. Тогда все будут стремиться делать добро и на земле.
– Как бы не так, но пусть будет так, однако повторю: жертва телом – это не добро к святости, а воздаянье за грехи или дар во исцеление и спасение, и должна быть праведностью любви. Святость – это красивые деяния добра, но не всякая любовь может быть добром если не злом. Тут бабка надвое может сыграть.
Произнеся это утверждение, он подумал, что оно может показаться слегка смутным и не убедительно для неё. Напротив, её доводы ему вдруг показалось не лишенными смысла и он усмехнулся простоте и легкости ее утверждения. Не понимая, что можно добавить к сказанному вспомнил вдруг прежнее е её утверждение по переселению душ погибших солдат. Видно она всё-таки считает, что я имею паспорт души её возлюбленного и разговаривая со мной, как с наследником его погибшего возлюбленного. Чтобы забыть ей думать так он, после некого раздумья заметил:
– Ты зря ищешь родственной души своего возлюбленного. Во мне ее тоже нет, да и вряд ли найдешь даже у него, если вдруг там, на небесах, встретишься с его душой. Бог гарантировать тебе этого не может.
Он налил себе еще вина, она предложила налить и ей. Он выпил, она лишь пригубила.
– Мне кажется, что за мною гонится какой-то рок и сознанье мое заблокировано, – произнесла неуверенно и тихо она, будто боялась, что ее услышит кто-то другой.
– В этом и моя правда, и мне порой тоже кажется, что за мною гонится тоже какой-то женский рок то в одном, то в другом виде. Боюсь, что когда-нибудь догонит. Я как в штормующем море с полной лодкой утопающих. Еще одной утопающей она не выдержит, потонет. То, что ты решила распрощаться со своей святостью тела, наверно, правильно, но зачем Бог роком посылает это мне? Я же потоплю лодку своей судьбы. Для Бога телесная святость и жертвенность много ли значит? Где мера греховной глупости – Бог мне этого не сказал, а я чувствую, что уже иду и не вижу своей ватерлинии. Волны летят через борт, и еще один утопающий на моей лодке сделает утопленником уже меня. Грести будет некуда и незачем.
Поэтому если у тебя есть человек, который тебя любит и пытается добиться тебя, ты прояви к нему внимание и все-таки отдай ему себя. Такова, видно, божья воля. Прими свою участь со смирением, и, может, Бог возрадует тебя его благодатью. Все со временем меняется, и порой тот, о ком думаешь плохо, вдруг проявит с хорошей стороны. Выйди замуж, одной с ребенком все равно тяжело.
Она молча слушала его и вдруг выпила стоявшее в стакане вино почти залпом, не поморщившись. Он посмотрел на нее удивленным взглядом.
– Зачем ты приняла обет аскетизма, ради вечной жизни или как? Мне это трудно понять. Аскетизм никогда не может быть правильной жизнью, это скорее жертвоприношение в дар ожидания новой любви. Ты же творишь это в память убиенной души. Не хватит ли для памяти? Вечностью скорби ты его не возродишь – это не дело.
Ты можешь забросать меня камнями, но я слуга истин и питаюсь только их настоящей кровью, а ты клюешь себя иллюзиями умерших догм, обманывая себя и окружающих. Помню, по одному местному радио читалось стихотворение, которое чем-то отражает твой образ. Я записал для себя в целях сделать из него песенку. Вот хочешь, его тебе прочту?
Она кивнула головой.
– Оно звучит примерно так, – он стал читать:
Тоже говорится о таком, как ты, однолюбе, но это не смысл и тем более не может быть образом жизни, – заметил он ей после прочтения стиха. – Живи так, если тебе это нравится, и поклоняйся иллюзиям, но пойми: мораль, по которой ты живешь, это не истина, а ее чучело, отпугивающее счастье.
Тебе, если сердце молчит, надо прислушаться к разуму, как ты и хотела в твоем видении распятия. Позаботься о своем теле; страсть, даже если она не твоя, а к тебе, может быть храмом твоей немой воли, что потом окажется живым божьим пульсом долга. Пение своей любви ты можешь услышать только со временем, когда пройдет онемение прежних чувств. Женись, как и советовал. Обычно считается, что окончательное решение можно принимать после совместной ночи, и даже тогда не всегда можно сказать, твой или не твой человек для жизни – тот, который хочет с тобой близости. Время решает все. Когда двое некоторое время находятся рядом и проявляют сердечные заботы, то у них может возникнуть привязанность друг к другу, стимулирующая желанья к сближению. Ведь не все возникает с первого раза и взгляда. Есть любовь, возникающая на отношениях, но это длительный процесс. Делают же у нас искусственные роды, когда женщины не могут разрешиться сами, и это делают люди, а не боги. Я уверен, это возможно и в любви. Только нет такой божьей службы, которая могла бы учить этому, хотя и богова это вотчина. Только когда черпаешь энергию другой, если не своей страсти, появляется способность давать радость совместной жизни, хотя бы на миг. Может быть, тогда ты поймешь, что жизнь прекрасна и в этом. Отдайся тому, кто любит тебя, если сама любить уже неспособна.
– Вы же не хотите отдаться тому, кто вас желает, а вы его нет. Я в такой же ситуации, не толкайте меня к своему вампиру. Не надо усугублять мою трагедию души.
– Эх, беда, беда, беда, не влезаем в ворота, – вздохнув, отреагировал он. – Куда ни кинь, везде безысходности клин. Можно надеяться, что настойчивость мужчин сможет породить любовь и этим покорить женское сердце. Такова жертвенная суть женщин. Недаром же Пушкин писал: «Но я другому отдана и буду век ему верна». Твоя телесная жертва не должна создавать духовной травмы ни тебе, ни твоим близким, не делай глупости.
– Нет у меня никакой душевной травмы, не надо меня по полу таскать, как швабру, и не заливайте мне бетоном душу против воли. Я же вам уже сказала, что хочу распрощаться со своей безгрешной жизнью, но только по своему желанью, а не по прихоти бесовского желания. Я даже семью с мужчиной творить не хочу.