– Звонватты? – переспросил Уильям. – А что это такое?
– Дорогой Уильям, так мы измеряем веру в Рождество! – объяснил Санта. – Эти звонватты поддерживают наше существование. В течение декабря уровень веры запросто может превысить миллиард звонватт!
Уильям наклонился ближе и увидел тонкую красную линию, которая поднималась от отметки НОЛЬ ЗВОНВАТТ до МАКСИМУМ ЗВОНВАТТ.
– А что будет, если она опустится до нуля? – спросил Уильям.
– Этого ни разу не случалось, так что я точно не знаю. Но полагаю, что все мы тут, на Северном полюсе, просто перестанем существовать, как будто нас никогда и не было, – сказал Санта.
– Но как же ты исчезнешь?! Ты же Санта! – возразил Уильям.
– Боюсь, я все-таки могу исчезнуть. Если не останется ни одного звонватта, чтобы поддерживать в Рождестве жизнь, я стану бледнеть и исчезну, как снеговик на солнце или поп-звезда после того, как ей исполнится тридцать лет.
– А Снегозавр? – спросил Уильям. – Он тоже исчезнет?
– О, нет, с ним все будет в полном порядке. Ведь ты так веришь в него, что он сияет ярче зимней луны, – улыбаясь, сказал Санта, и Снегозавр благодарно боднул Уильяма головой.
– Кроме того, у меня тут на Северном полюсе есть кое-что, чего никогда не будет у Мистера П. То, что остановит любого, кому вздумается отнять у меня Рождество. Это очень древнее и очень волшебное… Уильям, ты-то должен помнить, что это!
Уильям улыбнулся, догадавшись, о чем идет речь.
– Ну что, покажем им, Уильям? – спросил его Санта, сияя.
– О, да, да, да! То есть – да, пожалуйста, Санта! – взволнованно ответил Боб.
Санта повернулся к эльфам.
– Снежок, Щекастик, встречайте нас на снежном ранчо, – сказал он им. Они кивнули и помчались вперед, как отпущенные на каникулы школьники, которые хотят первыми выбежать из школы.
– А теперь за мной! – закричал Санта и повел их через мост, под которым текла бурная река из теплой начинки для сладких пирогов, через пещеру леденцов с красно-белыми стенами, где леденцы свисали с потолка как сосульки, мимо библиотеки с книгами про Рождество и кинотеатра, в котором показывали только рождественские фильмы. Наконец, они остановились на вершине длинной санной дороги.
– Ну, кто первый? – с улыбкой спросил Санта.
Они посмотрели вниз на крутой ледяной склон.
– Да ты шутишь! Это же отвесная стена! – воскликнула Памела.
– Там внизу петля? – спросил Боб.
– Разумеется! – ответил Санта.
– Круто! – сказал Уильям, и Снегозавр заурчал в знак согласия.
Памела задрожала.
– Н-нам т-туда вниз? Я боюсь!
– Тогда я буду первым! – с готовностью воскликнул Боб.
– Ну, конечно! – рассмеялся Санта и дружески подтолкнул Боба.
Дети затаили дыхание, когда он исчез из виду.
Боб заскользил по вертикальному ледяному склону, моментально развив скорость до ста миль в час.
– У него не получится! – закричала Памела.
Но у него получилось!
– ЙИ-ХААА! – радостно воскликнул Боб, совершая полный оборот в петле. Он скатился до самого низа, остановился и от удивления вытаращил глаза.
Он оказался прямо напротив снежного ранчо Санты!
– Так вот где живет Санта… – прошептал он, и его голос задрожал, когда он посмотрел на самый большой в мире деревянный дом, сложенный из еловых бревен. Он был выше любого великана и шире, чем четырнадцать футбольных полей.
– Я следующая! – радостно завизжала Бренда. Уильям увидел, как она тоже совершила оборот в петле и вынырнула рядом с его отцом.
– Ну, давай, мам! Это весело! – крикнула Бренда.
– Так и быть, дорогая… Иду! – Памела подошла к краю. Она испуганно посмотрела вниз, колени у нее задрожали, и она упала на сани головой вперед.
– Головой вперед? Круто! – рассмеялась Бренда, когда ее мама присоединилась к ней и Бобу.
Наступила очередь Санта-Клауса, и он прыгнул на санную дорогу, выполнив кувырок назад и приветственно помахав Уильяму.
Уильям осторожно подъехал к краю и заглянул вниз.
– Как высоко! – сказал он Снегозавру. – Может, спустимся вместе? – предложил он.
Снегозавр кивнул, и на его чешуйчатой морде появилась проказливая улыбка.
– Хорошо. Раз… два…
Не успел Уильям произнести три, как его друг-динозавр слегка подтолкнул его чешуйчатым хвостом.
– Триииииии! – завопил Уильям и покатился вниз по склону. Колеса его кресла отчаянно крутились.
Поджав ножки, покрытые блестящей чешуей, Снегозавр бросился следом за ним.
– Ты жульничаешь, ведь ты летишь! – воскликнул Уильям, когда динозавр полетел за ним и подтолкнул носом, чтобы придать ускорения для прохождения петли.
Боб, Памела и Бренда, которые наблюдали за ними снизу, видели только голубую вспышку, которая мчалась по извилистому желобу.
– Можно еще? – взмолилась Бренда.
– Нет-нет, не сейчас! Нам еще столько нужно увидеть! – напомнил Санта, поднимаясь по ступеням к громадным деревянным дверям своего дома. – Вперед!
Он провел их через дверь поменьше – дверь более разумного размера, – которая была врезана в до смешного громадную дверь, и они оказались в самой большой прихожей, какую ты только можешь себе представить…
Хочешь попробовать? Давай!
Представь
потолок, в четыре раза выше обычного… Еще… еще выше.
Вот так!
Полы из рождественской ели были теплыми, как чашка чая. А все потому, что их действительно подогревали чаем – трубы под полом наполнял настоящий английский черный чай.
Воздух был наполнен ванирицей, рождественскими песенками и звуками домашних разговоров и смехом – подлинными звуками Рождества.
Гости не верили своим глазам, ушам и носам.
– Входите, входите! Добро пожаловать в мой дом, – Санта усмехнулся, раскинул руки и весело закрутился на месте.
– Тут просто удивительно! – воскликнула Бренда, с изумлением разглядывая все вокруг.
– У нас есть все, что вы только можете вообразить, и еще немного того, что вы вообразить не можете, – засмеялся Санта.
Вдруг в прихожей появились два эльфа.
– Ваше Веселейшество, сэр! – приветствовали они Санту.
– Щекастик, Снежок, чем могу помочь? – спросил Санта.
дружно пропели Щекастик и Снежок.
Санта улыбнулся.
– Отлично! Но сначала мы пойдем и посмотрим на дерево.
Глава шестая
Самая древняя рождественская ель
– За мной! За мной! – напевал Санта, пока они шли через гигантскую прихожую его дома, мимо стен, на которых висели рисунки детей со всего мира.
Он выполнил кувырок вперед и с некоторым усилием открыл тяжелые двойные двери, которые вели в помещение, напоминавшее библиотеку.
– Книги? – фыркнула Бренда.
– Это не книги, а списки, – сказал Санта, проводя рукой по древним корешкам толстых томов, стоявших на полках вдоль стен.
– Это те самые СПИСКИ хороших детей? – спросил Боб.
– И хулиганов, – добавил Санта, указывая на противоположную стену, вдоль которой стояло такое же огромное количество книг.
– Давай поищем там имя Бренды! – пошутил Уильям.
– Эй! – пихнула его Бренда. – Я ведь уже изменилась!
– О, боюсь, Уильям, понадобится целая вечность, чтобы отыскать ее имя. Списки такие длинные. В них указаны все дети, хорошие и плохие, озорные и послушные, кому я когда-либо доставлял подарки, – улыбнулся Санта. – Но я хотел показать вам совсем не это.
Уильям, Бренда, Боб, Памела и Снегозавр последовали за Сантой в конец комнаты, где почти всю ширину стены занимал огромный письменный стол. На столе стояла очень древняя, очень кривая и очень волшебная рождественская ель.
– Это первая рождественская елка… В ИСТОРИИ! – с умилением произнес Санта.
– А вот это интереснее, чем книги! – заметила Бренда.
– СПИСКИ! – напомнил ей Уильям.
– Ш-ш-ш! Я хочу узнать о елке! Что это на ней такое? – спросила Бренда, указывая на странные стручки, проросшие среди еловых иголок.
– Бобовые стручки! – восторженно воскликнул Уильям.
– Правильно, Уильям! Позволь, я объясню тебе, Бренда…
Санта обошел вокруг стола и сел в огромное кресло-качалку. Он взял из высокой стопки лист бумаги, на котором карандашом был нарисован он сам, откашлялся и начал читать вслух – не Уильяму, Бренде, Бобу, Памеле или Снегозавру, он читал елке!