Амброузу пришел в голову не один язвительный ответ на этот вопрос, но он вовремя прикусил язык.
– Мистер Дэвид Дарси? – осведомился он. – Я детектив‑сержант Амброуз из отделения Уэст‑Мерсии. Извините за беспокойство, но мне необходимо переговорить с вашей дочерью Клэр.
Мужчина в полнейшем изумлении закачал головой.
– Невероятно! – воскликнул он. – Вы заявляетесь к нам в такой час, потому что Дженнифер Мейдмент до сих пор не пришла домой? Да сейчас всего половина одиннадцатого!
– Нет, сэр, – решил поставить этого идиота на место Амброуз. – Я заявился к вам в такой час потому, что Дженнифер Мейдмент убили.
Раздражение, появившееся было на лице Дэвида Дарси, мгновенно сменилось ужасом, да так быстро, как будто ему влепили хорошую пощечину.
– Что‑что? – не поверил он своим ушам. – Как? – Он бросил взгляд назад, как будто думал, что за его спиной уже притаился убийца. – Но ее мама нам только что звонила! – Дарси провел ладонью по редеющим темным волосам. – Господи… Господи боже… – Он нервно сглотнул.
– Мне нужно поговорить с вашей дочерью, – повторил Амброуз, придвигаясь поближе к открытой двери.
– Какой‑то кошмар… Я просто не понимаю, как… – продолжал бормотать мужчина. – Бедная Клэр, как она это перенесет? А до утра это подождать не может? – спросил он. – А мы уж тогда ей сами сообщим, чтобы смягчить удар.
– Нет, сэр. И такой удар не смягчишь. Мне необходимо опросить вашу дочь сегодня. Произошло убийство, и мы не можем позволить себе тратить время попусту. Чем скорее я поговорю с Клэр, тем лучше для расследования. Я не буду возражать, если вы с женой захотите присутствовать при разговоре, но он должен состояться сегодня.
Амброуз знал, что в глазах людей, незнакомых с его слабыми местами, он представляется черствым чурбаном. Когда речь идет об интересах следствия, считал Амброуз, все средства хороши. Сейчас он решил воспользоваться одним из таких методов и заговорил низким мрачным голосом, стараясь внушить собеседнику мысли о грохоте танков, ползущих по мирным городским улицам.
– С вашего позволения, прямо сейчас, – заявил он и шагнул на порог, так что Дарси был вынужден отступить внутрь дома.
– Заходите, – сказал Дарси и указал полицейскому на первую дверь справа.
За ней скрывалась уютная гостиная с потрепанной, но удобной на вид мебелью. На полках стопками громоздились диски и настольные игры, в углу между одним из диванов и широкоэкранным телевизором валялась куча игрушек. Журнальный столик был почти погребен под деталями конструктора «Меккано», а у подлокотника второго дивана высилась кипа детских книг. В комнате никого не оказалось, и Амброуз вопросительно посмотрел на Дарси.
– Вы уж извините за беспорядок, – заговорил тот. – У нас четверо детей, и, по правде говоря, все мы – ужасные свинтусы.
Амброуз не стал осуждать Дарси за то, что тот, услышав об убийстве лучшей подруги дочери, беспокоится о чистоте гостиной. Амброуз лучше других знал, что шок иногда вызывает совершенно непредсказуемые и не совсем адекватные реакции.
– А ваша дочь? – поинтересовался он.
– Да‑да, подождите минутку, я позову Клэр и жену, – быстро закивал Дарси и выбежал из комнаты.
Все семейство вернулось так скоро, что Амброуз сразу понял – этот трус не осмелился рассказать им, в чем дело. Клэр оказалась худенькой и растрепанной девочкой в пушистом белом халате, накинутом поверх фланелевой пижамы. На ногах у нее были отвратительного оттенка розовые «кроксы».