Как и первичная устность, вторичная развивалась из сильной групповой ориентации, поскольку концентрация на произносимом слове формирует слушателей в группу, в реальную публику, тогда как чтение написанного или напечатанного текста замыкает индивидуума на себя самого. <…> До развития письма устные практики были ориентированы на группу прежде всего потому, что для субъектов речи не открывалось ощутимой альтернативы. В наше время вторичной устности мы естественным образом ориентированы на группу. Индивидуум замечает, что он или она как индивидуум должен обладать социальным чувством23.
Развитие социального чувства лейтмотивом пронизывает Электророман Андрея Платонова и с конца 1920‐х годов становится его центральной темой. Поразительно при этом, что герой Электроромана, проходя развитие от изобретателя-любителя к инженеру-электрику, в своей речи синтезирует приемы выражения первичной и вторичной устности. Имитация сказа деревенской обиходной речи и технически-научный профессиональный язык равноправны в прямой и повествовательной речи Электроромана.
В платоноведении уже предпринимались попытки создать объемную атрибуцию для неповторимого литературного языка этого автора. Через обозначения – «язык технократической утопии»24 или «углоссия»25 – обычно подчеркивается, что стиль языка, присущий вымышленным мирам Платонова, выделяет абстрактные логические конструкции, которые интегрируются в повседневный язык персонажей. В Электроромане наличествует специфическое выражение этого гибридного абстрактно-конкретного языка, которое можно обозначить как «электросказ». Электросказ представляет собой, по исходному тезису, причудливую смесь формалистически инспирированных сказовых экспериментов, медиальной семантики вторичной устности и традиций литературного повествования. Электросказ способен интегрировать в нарративную схему гетерогенные и конкурирующие семантические модусы развития сюжета и построения действия – такие, как архаичная мифопоэтика, традиционная любовная поэтика и инновативная научная и технопоэтика. Электросказ способен примирить в Электроромане слово и инструмент.
Сведем тезисную структуру воедино: с 1921 по 1931 год Андреем Платоновым был создан Электророман, состоящий из разрозненных текстов малой прозы, публицистики и технического творчества, взаимосвязанных метафорической автореференциальной системой, и предвосхитивший в каком-то смысле форму постмодернистского романа. Основной прием Электроромана – электросказ обеспечивает единство языковой картины романного мира и функциональность его экспериментальной повествовательной структуры. Тем самым отдельные этапы создания Электроромана могут рассматриваться как внутренний двигатель эволюции литературного стиля Платонова.
В Электроромане отражается не только присущий литературе начала ХХ века общий дискурс электротехники, но и дискурс первого десятилетия ГОЭЛРО, являющийся в свою очередь центральным элементом раннесоветской культуры. Реконструкция Электроромана позволяет тем самым реконструировать интеллектуальную и социальную историю электрификации России. В то время как история электрификации западных стран всесторонне разработана в ряде специальных исследований26, беспрецедентный пример плановой электрификации ГОЭЛРО освещен еще очень и очень скудно. Реконструкция Электроромана Андрея Платонова может стать первым шагом на пути освоения опыта электрификации России социальной историей – именно для этого Электророман и был задуман.
ЭЛЕКТРИФИКАЦИЯ – ПЕРВЫЙ ПРОЛЕТАРСКИЙ РОМАН
В основной части данной работы исследуется структура Электроромана. План реконструкции предполагает строго хронологический подход. Такой метод работы должен, во-первых, показать мощное влияние собственных ранних работ на эволюцию литературного стиля Андрея Платонова, тем более что до сих пор нет системного исследования раннего творчества этого автора. Во-вторых, следует исходить из того, что генезису Электроромана свойственно стадиальное развитие.
В первой главе, охватывающей период с 1918 по 1921 год, предстоит показать, как Платонов открывал для себя тему электрификации. В этой главе будут проанализированы главным образом публицистические тексты молодого провинциального журналиста в тесной связи с его биографией, при этом будет выработан репертуар мотивов, метафор и риторических структур, лежащий в основе его мышления и письма.
Вторая глава исследует первые прозаические тексты Платонова, возникшие в этот период. Шаг от публицистики к художественному рассказу обозначен введением действующих лиц и индивидуальной речи персонажей. В этом контексте возникает также типичный герой платоновских рассказов, коллективные и индивидуальные признаки которого определяют развитие персонажей Электроромана.
В третьей главе исследуются короткие рассказы и публицистические тексты 1922 года, которые можно объединить под заголовком «Цикл фотоэлектромагнитного резонатора-трансформатора». Речь пойдет о ряде экспериментов в технике повествования, которые выказывают общие нарративные элементы. Результат этого экспериментирования и есть собственно сюжет Электроромана.
В следующий за этим творческий период с 1924 по 1926 год, описанный в четвертой главе, Платонов старался развить выработанную сюжетную модель и в рамках более пространных прозаических опытов надстроить ее более сложным рисунком действия и развития персонажей. Для этой цели Платонов экспериментировал с разными жанровыми традициями, которые тут же старался преодолеть, чтобы нащупать своеобразный жанр Электроромана.
В пятой главе, которая охватывает период с 1927 по 1929 год, будет показано, как наработанный арсенал литературных приемов набирал собственную медийно-семантическую динамику и в некотором смысле ускользал из-под контроля автора. В этот промежуток времени возник ряд прозаических вещей, развертывающих частью сатирические, частью дистопические формы повествования, чреватые для автора драматичными последствиями. Некоторые – как роман «Чевенгур» – не преодолели советской цензуры, другие – как «Бедняцкая хроника» – вызвали заметные скандалы в советском литературном цехе. Этот период отмечен деконструкцией электропоэтики и формированием поэтики институций, которая также имеет центральное значение для Электроромана.
Шестая глава, наконец, отображает усилия Платонова реабилитироваться в глазах советских институций, поставить саморефлексивную динамику литературных приемов под аукториальный контроль и установить стилистические механизмы регулирования, которые подвергнут реконструкции его первичную электропоэтику. В этом контексте можно говорить о его решимости пойти на новые эксперименты с традиционными жанрами – такими, как социалистическая производственная драма, а также возврат к изначальному плану Электроромана, который завершается фрагментом «Технический роман», написанным в 1931 году.
«Технический роман» и рассказ «Родина электричества» (1939), заслуживающие отдельного рассмотрения в Эпилоге, в полной мере раскрывают форму Электроромана как автобиографического произведения. Электророман – теперь уже можно сказать об этом – повествует о юности, поиске идентичности, социализации, успехах и разочарованиях героя – электротехника и писателя Андрея Платонова.