Появился анекдот:
Пришли к Ленину ходоки. После беседы с ними он вызывает Дзержинского и говорит ему:
– Всех немедленно расстрелять! Но сначала угостить крепким чаем.
Совет народных комиссаров
Как проходили еженедельные вечерние заседания Совнаркома, вспоминал Николай Семашко: «Владимир Ильич ровно в 6 часов (без опозданий!) выходит из двери своего кабинета в зал заседаний; все наркомы на местах. Здоровается и окидывает взором – действует ли вентиляция (или открыты ли форточки) зимой, открыты ли окна летом в жару. Строго запрещалось курить: об этом напоминали надписи на столе заседаний и стенах. Курильщики должны выходить для курения в соседнюю комнату. Но бывало так, что завзятые курильщики не могли выйти в другую комнату, так как обсуждался их вопрос. Это относилось прежде всего к наркомпроду[2] Цюрупе: он не выпускал сигары или папиросы изо рта, а между тем какой вопрос в те годы не был связан с продовольствием? В комнату заседаний углом вдавалась голландская печка, и таким курильщикам разрешалось курить за углом и пускать дым в отдушину печки. Иногда за углом два-три курильщика заводили разговор шепотком, но затем, увлекшись, переходили на более громкий разговор. Тогда Владимир Ильич, шутя, восклицал: „Запечные тараканы! Потише!“ Разговаривать во время заседания запрещалось даже шепотом: записками перекидываться можно было, но разговаривать – нельзя. Речи были кратки, вопросы в повестке дня должны были быть хорошо подработаны. Горе тому, кто вносил вопрос недоработанным, заставляя, таким образом, напрасно терять время: Владимир Ильич крепко распекал за это. Речи должны были состоять главным образом в мотивировке практических предложений и в изложении последних. Когда автор начинал „растекаться мыслию по древу“, Владимир Ильич прерывал и говорил: „Ваше время истекло“, – хотя никакого письменного регламента прений у нас не было».
1
Ленину.
2
Наркому продовольствия.