Там, мы обнаружили очередные пустышки, но увидели ответвление на другую улицу, где были видны еще два заведения друг напротив друг друга на срезе улиц (бывает такое в Париже и часто, примерно подобное явление можно наблюдать в Питере на Пяти углах).
В итоге зашли в ресторан, где сидели пару семей с детьми и компания бабушек-пенсионерок, что является подтверждением качества поставщика питательных услуг. Бабушки во Франции очень требовательны, особенно к досугу. Они ценят красоту и качество своего проведенного времени и не позволят испортить свое времяпрепровождение. Поэтому у них развито как чувство хорошего, так и чувство опасности при отсутствии оного.
Но тут, обнаружилось, что от чего мы бежали-к тому и пришли. Ресторан был итальянский, и как раз-с пиццей.
У меня, лично, желания что-либо искать больше не было, и я внутренне согласился с фатумом.
Мы даже не совещались, а просто попросили выбрать нам место за столом попросторнее.
На деле, ресторан оказался довольно качественный. С добротным меню по всему известному спектру итальянской кухни.
Я заказал, все ту же пиццу, но с рыбой. Вышло вроде и желаемое и действительное.
Пер Михаил взял с ассорти итальянских колбас, чего сразу и хотел. Видимо, это был его вечер. Да как же я сразу то не подумал, ведь он же гость, так, чего гость хочет то и надо выполнять. Вот и вышло, уроком на будущее: Чего гость желает, то и получает, как ни вертись!
Однако, в тот момент я об этом почему то не подумал.
А сейчас, принесли вино мне и шампанское Пер Михаилу.
Пер Иоаким заказал себе большой стейк, или что-то вроде этого. Вина он не захотел, а пил простую воду из кувшина.
Официантка была хорошо выглядящей, улыбающейся, довольно приятной девицей. Она внимательно выслушала каждого, а Пер Иоакиму посоветовала с выбором, объясни что из себя представляет то или иное блюдо.
Наконец, записав все в свою книжечку, она кивнула, развернулась и уплыла. Именно такое ощущение оставалось. Нет, не как в сказке, наподобие лебедя. А просто очень плавно, как будто не ноги ее перемещали, а что-то несло снизу. Наверное это профессиональное, подумалось мне. Видно было, что труд ее не тяготил, а даже наоборот, был частью ее жизни, вдохновением?
Все с облегчением, как награду за удачную прогулку ждали яств.
Пицца не заставила себя ждать и оказалась больше наших ожиданий как в размере, так и в качестве и наполнении. Не понимаю за что берут деньги в Москве? При этом, чем дороже ресторан, тем хуже пицца, точнее, тем меньше в ней того, что должно быть в соответствии с меню.
Как говорится, ожидание праздника-лучше самого праздника. Вот там в предвкушении того, что расписано, у людей формируется сказочная картинка, которой соответствует и обстановка вокруг и возникающие новые фантазии. Кто знает, чего там еще, каждый человек горазд на свои мечты и ментальные фрукты.
И вот…
Вот!
– Что?
– Ваша пицца!
– Моя? – думает человек, но вслух не говорит, место не позволяет. Также это самое место не позволяет ему даже подумать, что что-то не так. Не может в таком ресторане быть чего-то не того. Наверное, господа, это с вами не совсем то? Вы куда пришли? Здесь плохого не предложат. Уже не скандалить ли вы здесь собрались?
И вот, в глазах посетителя пицца вырастает в размерах и наполнении. Все в норме. Это наши представления и ожидания не совсем правильные. Да и пиццу, все по-разному готовят. И
А в ответ официанту следует огромная улыбка:
– Спаа-ссиибоо!!!
Чего и следовало ожидать. Не вы, первые – не вы, последние. Служитель хорошего настроения разворачивается и уходит в предвкушении больших чаевых. Как же? Такоййеее меестоо!
Я откинул былые думы и принялся за вилку и нож. Посмотрел на Пер Иоакима:
– Вы будете, давайте я Вам отрежу.
– Нет, нет, я подожду, сейчас мне принесут.
Я посмотрел на Пер Михаила, он сказал коротко:
– Ешь!
Я принялся, но все же предложил еще раз Пер Иоакиму.
Он сказал:
– No, – и посмотрел вбок в сторону официанток в надежде увидеть идущую к нему.
Наверное в ожидании у него повышалось настроение, подумалось мне, и наверное аппетит не хочет сбить от предвкушаемого.
Со своей стороны мне было не совсем удобно аппетитно вкушать яства, когда рядом сидел человек, пусть и ожидающий своего праздника, но сейчас, все же, немного грустный. Я еще раз неловко предложил ему, но тот только покачал головой и ответил:
– Mange, mange.
Ну, я с чистым сердцем и продолжил, хотя оно отчего-то говорило, что ему не совсем опрятно при этом.
Но по мере уменьшения наших пицц, увеличивалось и время ожидания Пер Иоакима, которое возымело свое действие в выраженном нетерпении, которое он проявлял в частых оборотах и броских выразительных взглядах на служителей культа итальянского питания. Глаза теперь у него блестели по особому.
К слову сказать, они были довольно хороши собой и по человечески приятны, что выражалось в простой манере общения и внимательном и вежливом отношении. Это выступало с их стороны аккомпанементом нашему достойному аппетиту, разыгравшемуся после впечатлений вечернего Парижа.
И вот, когда одна из них обслуживала столик впереди нас, я попросил ее подойти, она обернулась и стоя возле Пер Михаила сказала, что все в порядке на мой вопрос о том, что происходит со стейком Пер Иоакима.
Пер Михаил тогда еще мало понимал на французском, поэтому во время разговора стал особенно внимательным и даже перестал есть.
Но официантка все больше кивала головой, сказала окончательное ОК! и двинулась в сторону своего пункта управления в центре ресторана.
Это вселило в нас уже последнюю и окончательную надежду, так как ждать больше было уже несерьезно.
Мы переглянулись с Пер Иоаким и было заметно усмирение в его глазах, которые будто выразили согласие с ожиданием, но будто сообщали, что он уже не особенно доволен, и ожидание начинает переходить условные границы.
Есть пиццу он уже наотрез отказался, вино не пил, а только подлил в бокал воды из графина.
Пер Михаил указал мне на еду.
Спустя время и я вспомнил, что мне еще полагается десерт.
Подошедшая официантка, сказала, что сейчас принесут, а мне показалось, что она как то об этом и забыла. Я решил ей напомнить еще и о кофе. И как то странно, что вроде она то ли не понимает меня, то ли вообще сложно ей на французском.
Принесли кофе и десерт.
Тут Пер Иоаким не выдержал, и тоном еще не гневным, но довольно требовательным вопросил о судьбе своего стейка.
Официантка встрепенулась и сказала, что ничего об этом не знает. Тут мы переглянулись.
Позвали ту, что принимала заказ т особенно мне понравилась. Она в манере общения менеджера с клиентом, которая не предусматривает победы клиента возразила, что никакого заказа не было, а было решено (наверное принято ей по своим каким-то ее причинам), что Пер Иоаким будет еще думать.
Мы смолкли.
Первым взбодрился Пер Иоаким. Он начал вспоминать технические события разговора, напоминать ей, что никаких условий о думах и в роду не было. Но, она со спокойным, выдержанным тоном, видимо натренированным в боях на поле ресторанного сервиса, продолжала твердо и убедительно говорить о том, что в данном случае, права она.
Мы предложили Пер Иоакиму сделать заказ сейчас, но он только взмахнул руками и отказался, сказав, что есть он не хочет.
Мы сникли. Ругаться было бесполезно.
Пер Михаил разлил оставшееся вино, при этом Пер Иоаким отказался пить даже воду.
Нет-нет, мы выдавали результаты своей внутренней рефлексии:
– Но ведь мы же сколько раз их подзывали, уточняли?
– Да, говорила, что все готовится. В чем же дело тогда?
– Может, действительно не понимает по-французски? Кто она-итальянка, что не совсем понимает по-французски? В целом, похожа.