Тоня сидела на стуле в небольшой прихожей, и вид у неё был хмурый. Во-первых, ей совсем не хотелось, чтобы уезжала мама, а во-вторых, назойливый Сёма караулил её у калитки.
«Все дни буду дома сидеть», – решила Тоня, но, оглядевшись по сторонам, быстро успокоилась.
Всё здесь было ей знакомо. Светлые обои в мелкий цветочек, которые так любила бабушка, высокие порожки, выкрашенные в красный цвет, и запах свежесваренного варенья.
– Мм… варенье, – облизнулась Тоня и, спрыгнув со стула, побежала к печке, но дорогу ей перегородил толстый рыжий кот, который растянулся на полу, недовольно помахивая своим пушистым хвостом.
– Ах ты, злюка, сейчас я тебя повеселю, – улыбнулась Тоня и запустила свои тоненькие пальчики в его пушистый мех.
Кот недовольно приподнял свою морду и брезгливо посмотрел на Тоню, но ему было так лень шевелиться, что он тут же плюхнулся обратно.
– Рыжий, рыжий, прямо как Сёмка, – захихикала Тоня.
– Я тут! – вдруг услышала она знакомый голос.
Тоня обернулась назад и посмотрела в окно, там она увидела прилипшего к стеклу Сёму. Он так старательно вглядывался в окно, что его и без того курносый нос сейчас больше напоминал поросячий пятачок.
– Бабушка! – закричала Тоня, но бабушка её не услышала. Тогда она подошла к окну и взмахнула своей волшебной палочкой.
– Сёма-приставака из окна исчезака! – крикнула она и стукнула палочкой по стеклу: «Бац!»
Неожиданно Сёма отлип от окна и зашатался. Его огромные карие глаза округлились, и через секунду он исчез.
– Ой! – вскрикнула Тоня, прикрыв ладошкой рот.
Она тут же спрятала за спину свою волшебную палочку и выглянула в окно. Но Сёма никуда не исчез, он сидел на траве под окном возле старого изогнутого ведра и тихонько хныкал, потирая свой ушибленный бок. На шум прибежали ахавшие бабушка с мамой. Бабушка что-то громко говорила про никчёмное ведро, которое уже давно пора выкинуть, а мама успокаивала расстроенного Сёму. Заметив Тоньку в окне, Сёма резко перестал плакать и, махнув в её сторону рукой, грустно поплёлся домой.
5. Рыжик в сметане
На следующее утро бабушка напекла блинов.
– Блинчики! – обрадовалась Тоня и, соскочив с кровати, помчалась на кухню, шлёпая босыми ногами по выкрашенному полу.
Тоня, как и все дети, очень любила блины, а особенно блины с вареньем. Она ела с таким аппетитом, что варенье оказалось у неё и на носу, и на щеках, и даже на локтях.
– Вкуснятина! – облизывалась Тоня, поглядывая на Рыжика, который тоже облизывался, глядя на Тоню.
– Хочешь блинчик? – спросила она и, наклонившись к Рыжику, ткнула блином ему прямо в нос.
Рыжик скосил глаза и, оттопырив уши назад, стал чихать.
– А-а, так у тебя на блины аллергия, – серьёзно сказала Тоня и покачала головой. – Тогда больше не получишь!
Рыжик не сильно расстроился, заметив банку сметаны у окна, он ловко запрыгнул на подоконник и быстро протиснул свою рыжую морду прямо в банку.
– А ну-ка вылезай! – рассерженно закричала Тоня. – Нельзя носом, надо ложечкой!
Она изо всех сил потянула кота назад, но Рыжик не хотел вылезать. Упираясь всеми четырьмя лапами о подоконник, он продолжал лизать сметану, а его розовый язычок то и дело мелькал внутри банки, словно маленький флажок.
Тоня хорошенько ухватилась за банку руками и стала её трясти.
– Стук-тук, – стучала банка о подоконник.
– Плюх-плюх, – бултыхался в ней Рыжик, но всё никак не доставался оттуда.
– Вот тебя засосало-то! – пробурчала Тоня и, перевернув банку вместе с Рыжиком, тряхнула ещё разок.
Чпок! И Рыжик выскользнул из банки прямо на пол. Вся сметана вывалилась вслед за ним. Теперь Рыжик был не просто Рыжик, а Рыжик в сметане.
– Ик! – икнул кот, облизывая свой нос.
– Вот обжора, – вздохнула Тоня, увидев, что они натворили.
В это время в сенях послышался шум, а через минуту в дом вошла бабушка.
– А вот и ягодки, – сказала она, держа в руках большую миску клубники.
– Батюшки! – вскрикнула бабушка, заметив кучу сметаны на полу, куча тоже заметила бабушку и, выпучив глаза, стала медленно отползать в сторону.