Как то вечером меня спросила мать:
– Что это меня спрашивал Здоренко, что ты что-то видел на уличке около дома Еременко Оли? Это правда? – мать внимательно и выжидательно смотрела мне в глаза. Я не хотел ей ничего говорить, ответил:
– А что такое? Мам, если бы я что-то видел то я б тебе сказал бы. – Мать, конечно не поверила. Стала назидательно мне говорить:
– Смотри мне! Мне Здоренко сказал, что был у Киеве. И тот кэгэбист, что приезжал к нему в сельсовет, брать подписки, нигде в органах не числиться и про эти подписки в органах никто ничего не знает. Он просил меня поговорить з тобою, чтобы про это никто ничего не болтал языком. Сказав еще, что это были переодетые артистки, пугали вас дураков. Сказал, что они украли маскхалаты в кабинете гражданской обороны и в маскхалатах бродили по селу как приведения. А как будете молоть языками, то за это этих артисток и Ольку Яременко, что хату дала для переодевания, на Магадан отправят. Голова сельсовета Здоренко с трудом отвязался от кэгэбистов, когда спросил там про этого капитана, что брал подписки о неразглашении. Спасло только то, что он инвалид войны и сейчас при должности.
– От то он так ногу волочит, как наша Зорька, потому и инвалид, да, мам?
– Голова сельсовета воевал и был ранен, и от этого у него не изгибается нога, а наша корова от рождения такая. Потому телятко тети Гани выписали за трудодни, а она нам его принесла з колхозной фермы. И Зорька выросла, а теперь хорошо доится и дает много молока.
ЧАСТЬ – 2. ВИЗИТ БЛАГОДАРЕНИЯ
Глава первая
Мне исполнилось десять лет. Каникулы я был переведен в пятый класс Шпитьковской Средней Школы, до первого сентября оставалось две недели. Стоял жаркий воскресный день 1958 года. Шла свадьба. Двоюродная сестра Еременко Коли выходила замуж. Позвали родню и всех соседей. На свадьбе был и я. Музыканты, состоявшие из гармониста, барабанщика и флейтиста, играли бесконечный краковяк. Столы были накрыты на подворье и родичи бегали в хату и с хаты, то за горилкой, то за едой. На площадке веселились гости, танцевали и качались в рядне. Четверо хлопцев держали прочное льняное рядно, другие, подвыпившие, ловили девчат и бросали в рядно. Стоял визг и гам. Гармоника под безудержный свист флейты и бряцание барабана выводила краковяк, словом веселье било ключом. На порожке, что вел в сени хаты, появлялся и исчезал боярин с очередной порцией выпивки на подносе.
Я с Колей ели вкусные вареники с маком и медом и были счастливы. Потом затеяли игру в догонялки, и, когда я побежал за Колей, мой взгляд упал на порожек, там стоял в белом комбинезоне, полностью зачехленном, Пришелец и манил меня жестами к себе. Я от неожиданности остановился как вкопанный. Коля подразнивая товарища сказал:
– Что, не можешь догнать?! Ха-ха-ха!
– Коля, посмотри, вон «привидение» там.
Коля посмотрел в сторону порожка:
– Где?! Там ничего нет. – И, глядя на меня, добавил, – А я тебе никогда не вру!
Пришелец все так же стоял на порожке, давая понять, что он меня ждет. И видя мою нерешительность, добавил, – «Коля не видит нас. Иди ты один к нам. Мы прибыли, как и обещали, тебя отблагодарить», – мысленно текла информация. – «Можешь отвечать мне мысленно».
Я оторопело подумал:
– «Я один не пойду», – страх заползал холодным гадом под рубашку, идти одному было боязно.
– «Мы пришли поблагодарить только тебя», – ответил Пришелец, затем помедлив, добавил:
– «Подожди, я сейчас», – ушел в хату.
Я был поражен. Никто Пришельца не видел кроме меня. Вскоре Пришелец появился вновь:
– «Нет, только ты. Не бойся, мы тебе ничего плохого не сделаем. За все надо платить, вот мы и пришли тебе заплатить и отблагодарить».
– «А как я пойду?»
– «Поиграй с Колей в игру «Замри».
– Коля! – сказал я, – Давай в «Замри»!
– Давай. Только ты кричи «Замри»!
Я посмотрел на порожек, там стоял Пришелец в ожидании:
– Замри! – громко крикнул я.
В мгновение остановилось все и замерло. Наступила звенящая тишина. Листья на деревьях перестали шуметь, ветер прекратился. Гости остались на своих местах. Девушка в рядне осталась висеть в воздухе, так и не долетев до полотнища. Я пошел. Мое внимание привлек боярин, застывший в дверях на пороге сеней. Последовало предупреждение Пришельца:
– " Валик, осторожно, не зацепи ленту, она сейчас острая как бритва, можешь порезаться».
Я осторожно, стараясь не задеть замершего боярина, протискивался между дверным проемом и боярином, но любопытство брало верх:
– «А можно его потрогать за руку?»
– «Можно, только потихоньку», – ответил Пришелец.
Я положил свою левую ладонь на предплечье его застывшей левой руки и попробовал опустить его руку вниз. И сразу же ощутил, жесткую, как сталь поросль волосков на его руке под моей ладонью. Я быстро убрал руку, боясь пораниться. В то же время мне захотелось взять из застывшего подноса в правой руке боярина пятирублевую бумажку. Я мысленно спросил разрешения. Пришелец не возражал. Двумя пальцами я прикоснулся к пятерке и ощутил металлическую упругость купюры. Сопротивление было жестким и прочным. Ни сдвинуть, ни пошевелить деньги не удавалось. Я посмотрел в неподвижные синие глаза боярина. Они искрились живым блеском, ресницы же очень медленно, еле уловимым движением опускались на глаза. Внезапно я услышал команду: – «Валик, у нас очень мало времени, идем уже», – торопил Пришелец. Я прикоснулся к камнеподобной белой рубашке боярина и прошел в хату. В хате никого не было, кроме еще одного Пришельца выше ростом. Он стоял у побеленной мелом сены комнаты на земляном полу, с потолка на проводе свисала лампочка. В комнате горел свет, не смотря на яркий солнечный день за маленькими и скудно пропускающими оконцами хаты. Пришелец, который привел меня, сказал мне:
– «Это командир, его зовут Спейс. Он разрешает или запрещает».
Последовала команда командира начинать и не тратить времени. Я осмотрел хату. Под окошком стояла лавка, ярко выкрашенная в красный, блестевший в лучах яркой электрической лампочки цвет. Стол так же окрашенный, как и другая лавка, приставленная к нему.
– «Садись за стол, – послышалась мысленная команда командира, – Не сюда, чуть подвинься вправо».
Я подвинулся:
– «Теперь положи руки на стол, как на школьную парту».
Я послушно выполнял команду, положив руки, как в классе, на парту.
– «Хочешь посмотреть кино?», – услышал новое предложение Пришельца.
– «Хочу!» – не задумываясь, ответил я.
– «Сейчас будет медленно гаснуть свет, и мы покажем тебе кино. Смотри».
Пришелец в белом, тот, что был пониже ростом, нажал выключатель. Лампочка в хате потухла не сразу, а очень медленно, как в театре тухнет свет перед началом представления. На месте погружающихся во мрак предметов стали возникать в темно-синей мгле очертания кресла, в котором вдруг обнаружил я себя. Мои локти очутились на узком и коротком столике, окрашенном в черный цвет. Между столиком и стенкой было встроено покатое корытце с уклоном к сливному отверстию со сливной крестовиной, как в городских раковинах.
– «Видимо для водостока». ― Догадкой, промелькнула, мысль.
Стены хаты с окошками уже не было, на ее месте возник белый экран, как в кинотеатре. Я снова мысленно услышал слова:
– «Спейс, можно снять шлем, пусть посмотрит, кто мы?» – говорил Пришелец меньше ростом командиру. Командир не отвечал. Было видно, что он не хочет разрешать снимать шлем, и это скоро подтвердилось. Я услышал мысленно, слова командира.
– «Ты что, Принцесса, не знаешь, сколько здесь опасных микроорганизмов для нас с тобой, способных вызывать смертельные эпидемии!» – командир пытался убедить напарника не рисковать.
– «Но ведь я на карантине!» – возражал Пришелец командиру. Минуту помедлив, командир ответил: – «Ну, хорошо, только под твою ответственность. И, только предупреди, чтоб не напугать нашего протеже».