Киктенко Вячеслав Вячеславович - Неандертальца ищу. Роман-идиот. Первая часть стр 11.

Шрифт
Фон

Он не хотел быть убийцей.

Из рассказа понятно, что сам Фальтер смог выдержать нахлынувшее на него лишь потому, что был необычайно силён и вынослив.

«…весь его сильный склад (не хрящи, а подшипники, карамбольная связность телодвижений, точность, орлиный холод) … было из чего вычитать…»

Интересно, что Фальтер в ходе витиеватых допросов, не желая открыть открывшееся ему, как бы намекнул, что сам-то код мира весьма прост, и его можно было бы выразить минимумом слов…


***

Взявшись за разгадку этого рассказа, я понял (после нескольких кропотливых прочтений-перечтений), что тайна скрыта не только внутри этого рассказа, но и далеко вовне. Набоков литературно невероятно изощрён, его ассоциации и скрытые смыслы перемигиваются со всей мировой литературой, со всей человеческой культурой.

Всю обозреть невозможно, но вот, попался, словно бы сам «вышел на ловца», изумительный рассказ Бредбери «В дни вечной весны».


***

«…совокуплялся, преступал границы,

И вновь грешил, чтоб всякий раз казниться…

Но если жизнь, как Логос, наложить

На совокупность всех совокуплений,

Вглядись – ты ни грехов, ни преступлений

Не разглядишь под жирным словом ЖИТЬ».

(Из опусов Великого)


* * *

Мальчик 12-ти лет живёт в американском небольшом городке, в прекрасной семье. Он счастлив, его любят все, и он – бессмертен. Утром он ощущает всей кожей это счастье бессмертия и любви – луч из окна озаряет добрые родительские лица, падает на чашку молока, на утренний бутерброд, и это счастье – физическое. Он его ощущает с утра до вечера. А к вечеру уже – смертен. В чём дело?

В тёмном овраге ли дело? В подружке ли однокласснице? Но ведь и овраг этот, и соседская девочка были всегда, сколько он себя помнит. Так в чём же дело?..

Школа за оврагом, мальчик с соседкой всегда вместе ходили туда по мосту через овраг, и всё было прекрасно, но в этот день…

В этот день на обратном пути у девочки сломалась туфелька… мальчик, разумеется, помог девочке… она его невинно обняла, а потом… а потом у мальчика что-то взорвалось внутри – девочка нежно и властно притянула его к себе, и – поцеловала.

Вот и всё. Мальчик ещё не понял, что произошло, ещё не определился с местопребыванием своим – на небе он, на земле? Только вечером с ужасом осознал, что кончились дни вечной весны, кончилось бессмертие.

А всего-то – тёмный овраг, всего-то – светлая девочка… утром ещё бессмертен, а вечером уже нет…

Этот маленький шедевр Рэя Бредбери многое мне открыл, помог в распутывании той загадки, которая оказалась не только загадкой Набокова, но и гораздо более существенной.


***

«…разбрызгиванье семени, затменье

Любви и нежности, поползновенье

Кровавой тьмы, предвестницы войны…

Граница пола – вот первограница

Войны и смуты, вот где коренится

Игла и жало, корень сатаны…»

(Из позднего опуса Великого. См. ниже, в части «Певчий Гад»)


***

Потянулись нити ассоциаций, и первое, что резко вспыхнуло в сознании, это один из ранних рассказов Льва Толстого. Там есть поразительное место, где чистый юноша-матрос после угарной беспамятной ночи с припортовой шлюхой пьёт и плачет в кабаке, окружённый матёрыми морскими волками, восклицает нечто до ужаса пафосное и смешное, вроде: «О, мой розовый, чистый бутон!.. О, моя утерянная невинность!.. О, моя утраченная свежесть!..» – Что-то всё в таком духе.

Самое удивительное, матёрые волки не смеются, но – утешают юношу! Вероятно, чуть ли не каждый из них когда-то пережил нечто подобное, просто память об этом угасла, и та «потеря» давно не кажется им потерей. А здесь – кровоточащая рана в юношеской душе. И они жалеют её, бессмертную душу, ибо она уже отдалилась от чистого юноши, сошла в смертные сени.

Может быть, и здесь – осознание потери, как потери бессмертия?

А потом уже Есенин подхватит «О, моя утраченная свежесть, буйство глаз и половодье чувств!..» И Есенин подхватит, и товарищи подпоют – может быть, не осознавая даже, о чём великий поэт прорыдал?

Это литература. В ней многое преувеличено. Ну а ежели всё это тысячекратно усилить и наложить на состояние человека (героя Набокова) тысячекратно осознавшего ужас истины, ужас утраты бессмертия вместе с утратой священного, бессмертного семени?

Или – с предчувствием неизбежной утраты его, как в рассказе Бредбери?


***

Бессемянность Христа…


***

Зачем, почему бездетны и бессемянны великие – Христос, Сократ?..

Ветхий Завет увещевал: «Плодитесь и размножайтесь», размножайтесь все, без разбора на чистых и нечистых. Это древнее увещевание в полноте звучало, кажется, лишь до полного грехопадения человеков, до гендерного и прочего содомского развращения. А в Новом Завете – лишь простые души, невинные дети – залог провиденциального Спасения…


***

Да ведь и Хлебников по сути ребёнок, не расплескавший семени попусту (распложение, деградация и бесконечное уменьшение Адама в верховном контексте), и он, ребёнок – великаний пример сказанного: «Будьте как дети, ибо их есть Царствие Небесное…»


***

«…а может, гений потому и гений,

Что чарам чужд соитий, средостений

Души в давильне плоти и тоски?

Он Свет, а не послед, стопою бренной

В мирах не наследит он, по вселенной

Шаги его прозрачны и легки…»

(Из того же опуса Великого)


***

Разгадка рассказа Набокова и в Евангелии кроется. Надо бы подробней, но тут, пожалуй, богослов более вооружён. Во всяком случае, мне это понятно. Надеюсь, будет и читателям тоже. Не полные же дураки… не все, конечно, дураки…


***

Зуб заострённой палочкой, слегка подпалённой над огнём, выковырял остатки мяса изо рта, молча махнул рукой Капельке, продолжавшей тараторить и веткой уже показывавшей на земле, какие узоры она нарисовала на той злосчастной Считальной Скале. Зуб коротко рыкнул на неё.

Капелька испуганно смолкла и замерла над земляным рисунком с веточкой в руке. Поняла, умница, что надоела Зубу. Так много слов в его племени не говорили, и Капелька это знала. Точнее, слышала от стариков своего племени.

Зуб надолго замолчал и стал думать. Он думал медленно, мощно. Тёмные желваки катались на его выдающихся скулах, мысли были глубоки и тяжелы. Ясно одно – оставлять её на съедение диким, свисающим с деревьев тварям здесь нельзя.

В родном племени её тоже не примут – покушение на Святыню – Белую Считальную Скалу там не прощалось никогда и никому. Как и в его родном племени попрание святынь не прощалось. Странно ещё, что они отпустили её с Того берега живой… или сбежала тайком? Возможно, возможно…

Но Зубу было жалко её, такую беззащитную. А кроме всего, он сразу, с первого взгляда проникся к ней непонятным, неизведанным прежде чувством. С Пикалькой, его покойной женой, было всё иначе. Они росли с детства вместе, в соседних пещерах, вместе забавлялись, он знал, что она станет ему помощницей в жизни, а в своём широком лоне выносит много детей. И взрослевший Зуб с удовольствием наблюдал как у неё расширяются бёдра, подрастают груди, всё ниже свисая по упругому смуглому животику, крепнут ноги и руки. Всё было ясно с любимой Пикалькой, всё предрешено. А эта, эта…

Худенькая, руки тоненькие, особенно в запястьях, ноги непонятно зачем такие длинные… а уж торчащие груди!.. Что с ними станется, если она всё же выносит детей от Зуба? Ба-альшой вопрос. Они и так упруги, словно бы чем-то налиты, где уж тут место для молока? А вдруг они просто лопнут от нахлынувшего молодого сока?.. Ничего не понятно было Зубу. И он тяжело, темно и скорбно думал…


***


И все – убийцы. Даже женщины. Мужчина – убийца миллионов.

Миллионы сперматозоидов рвутся к матке, но один, первый, должен победить (убить) остальных.

Женщина – убийца яйцеклетки.

Но сколько их, абортированных или просто смытых в унитаз оплодотворённых яйцеклеток?..

Вот он, «Ужас Фальтера» из рассказа Набокова, ужас, в котором и «убийцы» и «победители» – заодно.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Скачать книгу

Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу файлом для электронной книжки и читайте офлайн.

fb2.zip txt txt.zip rtf.zip a4.pdf a6.pdf mobi.prc epub ios.epub fb3