– Парень, сейчас самое время сознаться в убийстве, написать явку с повинной и рассказать, зачем ты это сделал…
Лысеющий, лощеный и важный из себя следователь не сомневался, что преступление раскрыл: парень испуган, нервничает, весь перепачканный в крови, явно бесхитростный. Расколоть – раз плюнуть.
– Что сделал? – потрясенный трагедией юноша не понимал о чем идет речь.
Следователь разочарованно вздохнул:
– Ты, Илья, главный подозреваемый. Вы поссорились, и ты застрелил отца и мать. Так?
– Нет!! Вы что?! Я любил своих родителей, они были идеальны.
– Ну тогда объясни, где ты был с десяти до двенадцати вечера.
Илья уставился на него, пытаясь что-то сказать, но у него не получилось. Следователь напирал:
– У тебя, Илья, алиби есть?
Парень, конечно, знал, что такое алиби. Из детективных романов. Алиби – это наличие объективных обстоятельств, свидетельствующих о непричастности подозреваемого к преступлению. Но кто может подтвердить его алиби? Бездомный Борис, гадалка Роза? Рассказ о параллельной Вселенной вызовет лишь саркастическую улыбку следователя, да и раскрывать информацию о членах Клана прорицателей, поселившихся на Земле много тысяч лет назад, он не имеет права.
– Меня в это время не было дома. Я гулял.
– И кто-то может это подтвердить? – Бобров лениво откинулся в кресле.
– Никто, – произнес Илья тихим голосом.
Кривая улыбка расползлась по физиономии следователя:
– Ну, тогда ты главный подозреваемый.
В полицейском участке, в следственной камере, куда до получения санкции судьи на арест поместили в качестве задержанного Илью, был еще один человек. Полнеющий парнишка девятнадцати лет по имени Вениамин, рыжий и очень энергичный. Он обвинялся в воровстве изумрудного колье жены бизнесмена, к которому был приглашен для ремонта компьютера.
– Я этого не делал! – горячился сиделец. – Меня подставили!
Илья по доброте душевной стал его успокаивать:
– Подожди, Веня, не волнуйся. Я хочу помочь. Дай мне твою руку, попробую прочитать линию жизни.
– Что, хиромант хренов, можешь увидеть прошлое? Ну на, держи, читай!
Илья, взяв его правую руку, уставился на ладонь, потом посмотрел в глаза парня:
– Вениамин, судя по пальцам, ты много стучишь по клавишам пианино. Нет! Скорее, по клавиатуре. Да! Ты хакер, классный хакер, подрабатывающий ремонтом компьютеров.
От удивления парень раскрыл рот:
– Ты это действительно видишь?
– Ну, вроде как вижу. Знаешь, что-то вчера произошло, и я изменился. Говорят, смена поколений… Впрочем, неважно… Получается, я могу ворошить прошлое.
Вениамин рассказал, что был в коттеджном поселке, в большом кирпичном доме с высоким забором. Хозяин дома с прилизанными волосами был любезен, щедро заплатил за работу, а когда мастер ушел, позвонил в полицию.
Илья поделился своим мнением:
– Думаю, этот человек специально вызывал мастера, чтобы потом обвинить в краже.
Взглянув в глаза Вени, он вдруг ясно увидел коттедж и хозяина дома, у которого сложные отношения с женой из-за проблем в бизнесе.
– Я вижу кое-что, правда, смутно… Думаю, муж продал колье жены скупщику, а обвинил тебя. Друзья рассказывали, что в центре Москвы, на Арбате, есть антикварная лавка «Серебряная утварь». Там скупают краденое. Наверное, колье еще там… – Илья замкнулся в себе.
– Да, да!! Ты тысячу раз прав! Я не виновен! Следователь! Позовите следователя!!
Вениамин остервенело застучал в железную дверь, и кричал, кричал… Дверь распахнулась, в камеру вошел дежурный полицейский, с размаху врезал Вене в челюсть, да так, что тот отлетел в угол камеры, упал и умолк. Дежурный выпалил:
– Заткнись! Сейчас ночь, следователя нет. Все заявления потерпят до утра.
Утром Вениамина отвели на допрос, а к обеду выпустили из полицейского участка. Прощаясь с Ильей, он сказал:
– Они нашли колье. Как ты и сказал, оно было у антиквара. Его допрашивают. Спасибо, друг! Можешь всегда рассчитывать на меня. Номер телефона я тебе дал…
Вскоре Илья был вызван на допрос к следователю Боброву. В помещении без окон с прикрученными к полу столом и стульями, большим зеркалом на стене, видеокамерой и микрофоном они сидели, сверля друг друга немигающим взглядом: следователь в полнейшем недоумении и с досадой, Илья с непоколебимой уверенностью в своей правоте.
– Белов, – начал следователь. – Экспертиза показала, что преступление произошло примерно в десять вечера. Кровь отца на твоей одежде имеет признаки свертывания, то есть прошло два часа, когда ты обнаружил отца. Кроме того, камеры видеонаблюдения зафиксировали проникновение в дом посторонних. У твоего отца удивительным образом сработал защитный механизм, предотвратив большую потерю крови, и это спасло ему жизнь. Что само по себе необычно…
– Как мой отец? – юноша был взволнован.
– Он в реанимации. Пулю извлекли, врачи дают положительный прогноз.
– Я должен его увидеть! Отпустите меня…
Бобров перебил его:
– Не так быстро. Ты должен мне кое-что прояснить. Видеокамеры не засняли как ты выходил из дома и возвращался. Три пистолета, найденные в гостиной, не производятся ни в России, ни в какой другой стране мира, а сталь, из которой они сделаны, нехарактерна соотношением изотопов для мировой сталелитейной промышленности. Отпечатки пальцев на пистолетах в полицейской базе отсутствуют, а три пятна крови в гостиной имеют ДНК, не встречающуюся у людей.
Илья отвернул голову:
– Откуда мне знать? Вы следователь, разбирайтесь.
Взяв бумажный пакет, Бобров высыпал на стол содержимое: кольцо с греческой буквой β, смартфон, небольшой электронный гаджет, кредитка.
– Это было у тебя. Поясни, – следователь подозрительно смотрел на парня.
Илья взял кольцо:
– Это подарок отца на мое восемнадцатилетие, а это – он указал на устройство – подзарядка для смартфона.
– Что ж, – Бобров был откровенно разочарован, – похоже, правды от тебя не добиться. По закону арестовать я тебя не могу: мало улик. Но это пока. Ты свободен под подписку о невыезде. Распишись здесь. Мы еще встретимся.
В больнице, в реанимации, Илья стоял у кровати отца. Петр Белов спал, но, каким-то образом почувствовав сына, вдруг открыл глаза. Илья, одетый в белый халат, неловко приобнял отца, и они оба, не стесняясь показать мужскую слабость, заплакали. Пережив жуткие моменты жизни, потеряв жену и мать, отец и сын просто молчали, безошибочно понимая мысли друг друга. Глаза – зеркало души. В них читалось: мы найдем ответы на все вопросы, предотвратим нависшую катастрофу. Растроганный Петр взглядом благословил сына, и Илья, испытав облегчение, что с отцом все будет хорошо, ушел.
Поздний вечер. Отсидев ночь и день в тюремной камере, посетив раненного отца в больнице, он устало шел по улице Москвы, не зная, где провести ночь (особняк до окончания следственных действий опечатала полиция). Подумывал уже о гостинице или школьных друзьях, как вдруг увидел: группа парней, пять человек, цепляется к незнакомой ему девушке лет восемнадцати. Та шла своей дорогой, а они, преследуя, хватали ее за рукав блузки, громко галдели и смеялись. Но вот верзила, схватив ее за руку, потянул к себе:
– Куколка, хочу познакомиться. Ты мне нравишься, пойдем со мной!
Девушка не кричала, не умоляла оставить ее в покое, а только, бросая гневные взгляды, пыталась самостоятельно вырваться из рук хулигана, но тщетно. Компания парней развеселилась, обступила ее со всех сторон, наперебой приставая и грубо матерясь.
Вопрос заступиться или пройти мимо для Ильи не стоял. Он понял: уличная драка неизбежна, поэтому крикнул:
– Отстаньте от девушки!
Компания удивленно уставилась на него.
– Это кто тут такой смелый? – изрек верзила, продолжая удерживать девушку.
– Отстаньте от девушки и разойдемся миром, – сказал Илья.