– Мам! Пап! Можно видеоконференцию с Тамаркой устроить? – заканючила Катерина. – Я уже скучаю!
– Я уже говорил: всему свое время, – жестко ответил князь. – Сейчас Тамаре не до общения! Устраиваться на новом месте весьма хлопотно. Как только я пойму, что у нее все наладилось – устрою вам переговоры. На этом пока и остановимся.
После завтрака князь направился к себе. Барон Отто уже находился в приемной. Он удобно устроился в широком кожаном кресле, закинув ногу на ногу. Лениво листая красочный глянцевый журнал, он то и дело посматривал на огромные напольные часы, сделанные в виде русалки из нефрита, держащей циферблат в своих узких ладошках. Увидев входящего Константина Михайловича, он вскочил, словно юноша, и склонил голову. Адъютант тоже замер, вытянувшись за столом.
– Барон, рад вас видеть, – князь кивнул гостю, дождался, когда подполковник распахнет двери кабинета. – Проходите, устраивайтесь. Виталий Сергеевич, организуйте нам чай с лимоном, да коньячку грамм по пятьдесят.
– Слушаюсь, ваше высочество.
– Итак, Отто Карлович, что новенького можете мне предложить? – князь сел, и только тогда барон сделал то же самое.
– Вопрос по активам Назаровых, – ответил седовласый барон. – Мои люди рыскают по всему миру, разыскивая деньги патриарха. Старый лис очень умен, тщательно скрыл все следы переводов. Однако я узнал, что вы подключили свои силы. Вы не доверяете мне?
– Доверяю, потому что мы в одной упряжке, – степенно ответил князь. – Невозможно двумя руками охватить земной шар. Да и специалисты у меня куда как опытнее, чем ваши. Я пришел к мысли, дорогой барон, что старый Назаров нас не зря втягивал в аферу с архивами. Он навел всех на ложный след, и мы несколько лет отрабатывали пустышку. Накрыли несколько счетов с мизерными вкладами. В принципе, мне не нужны богатства этого умирающего рода. Если все пройдет так, как вы планировали, Никита Назаров сам принесет их в мой дом. Сейчас надо действовать тонко, чтобы не спугнуть дичь.
– Мне доложили, что малец сам пошел на контакт, – сказал Отто.
– Вот вы не должны вмешиваться в работу моих служб, – холодно ответил князь. – Ваше дело – решение второстепенных задач, создание так называемого второго слоя окружения. Подготавливайте людей, которые должны вступить в контакт с мальчишкой, стать его друзьями. Нужно опутать его так сильно, чтобы при каждом рывке он увязал все больше и больше в сетях. Кажется, это ваша стратегия, барон?
– Так точно, ваше высочество, – глаза Китсера сделались безжизненными, отливая синевой льда. Как будто попал под гипноз. Так оно и было. Небольшая ментальная атака великого князя, чтобы подчиненный не возомнил о себе невесть что. – Я свою задачу выполняю. Константин Краусе ищет подходы к Никите, но пока безрезультатно. Сорокины, Браухичи и другие мелкие дворянские роды – все они работают на конечный результат.
– А почему у Назарова нет доверия к Косте Краусе? – с любопытством спросил князь, кивком головы благодаря адъютанта, принесшего поднос с чаем и коньяком. – В чем такое отторжение?
– Они оба – сильные волхвы, – пожал плечами барон. – Костя разобрался в некоторых принципах магии Назарова. Оказывается, мальчишка отработал технологию капсулирования предмета во времени. Проще говоря, заставляет замедлять движение вещи в потоке времени на несколько секунд. Или перебрасывать некоторые артефакты в прошлое. Что-то вроде телепортации. А Краусе, как вы знаете, ваше высочество, сам телепортатор. Я же говорю, столкнулись две индивидуальности, и Назаров подспудно чувствует какую-то нелогичность в поведении Кости.
– Поработайте в этом направлении, – кивнул Константин Михайлович. – И еще… Не нужно допускать слишком быстрого сближения Назарова и моей дочери. Пусть пройдут некие душевные испытания, чтобы возникло чувство приязни.
– Я ведь не психолог, ваше высочество, – осторожно произнес Китсер, бултыхая коньяк в узком бокале. – И не совсем понимаю ваших задумок.
– Разве Албазин – идеальный город? – раздраженно спросил князь. – Разве в нем нет уличных банд, оголтелой шпаны? Как вообще с криминальной обстановкой? Кто сидит в Департаменте полиции? Тот самый Астапов?
– Так точно. И хорошо сидит, надо признать. Криминального разгула не допускает, опутал своими осведомителями все группировки, начиная от молодежных, заканчивая уголовными. Простите, я вас правильно понял, что на мальчишку надо слегка надавить?
– Понимайте, как хотите, но мне важен результат, – пожал плечами Константин Михайлович. – Боитесь за пацана? Да он только пальцем пошевелит – вся мразь у его ног валяться будет! Надо создать образ рыцаря, защитника! Тамара должна поверить в него!
– Но ведь может произойти всякое, – потрясенно произнес барон. – Уличная драка всегда непредсказуема своим результатом! А если молодые люди столкнутся во время прогулки с отмороженной шпаной? Вы уверены в своей идее?
– Моя дочь, – отчеканил князь, – нисколько не уступает по Силе Назарову. Вы не в курсе, что Тамара по рангу – Берегиня? Но для активации ее мощи нужна ментальная привязанность к определенному человеку? Только за своего любимого она порвет любого архимага или иерарха на узкие полоски! Понимаете? Любовь и защита своего дома, своего мужа – вот ее предназначение.
Отто Карлович сглотнул сухой ком, внезапно образовавшийся в горле, и поспешил промочить его хорошим глотком коньяка. Он все-таки был уже больше русским, чем немцем, и в один прием осушил бокал. Не чувствуя специфической горечи напитка, хотя он весьма недурен, кинул в рот засахаренную дольку лимона. Берегиня? Старшая дочь великого князя – Берегиня? Но как? Откуда в роду Меншиковых появилась такая мощь по женской линии? Ведь она сродни валькириям из скандинавских эпосов или тех же берсеркеров, впадающих в ярость во время битвы, но в то же время гораздо человечнее и мягче. Врагов она убивает только по одной причине: защита своего суженого, отца ее детей, своего дома, любимого. Да, что-то есть от валькирии, женщины-воина, но в то же время смысл ее бытия – гораздо глубже. Непостижимая славянская душа…
– Чего окаменел, барон? – усмехнулся Константин Михайлович, позволив себе слегка грубоватую форму обращения. – Не знал, какое сокровище росло под моим крылом? Вот так-то. Я тебе даже благодарен, что ты подкинул идею с Назаровым. Представляешь, какое потомство они дадут? Так что твоя задача – убедить мальчишку о необходимости дружить с нами, переманить его на нашу сторону. Обруби его корни, заставь петь нашу песню.
– Да, я сделаю все, чтобы молодой Назаров стал вашим человеком, служил вашему роду, – Китсер встал и четко кивнул, показывая лысеющую макушку. – Разрешите идти, ваше высочество? Мне нужно дать распоряжения своим людям в Албазине.
– Конечно, ступайте, Отто Карлович, – любезно произнес князь. – По пустяковым делам не стоит меня беспокоить. Сами справитесь. Но если что-то пойдет не так или появятся интересные данные, информируйте меня немедленно. Кстати, все хотел спросить: откуда у вас такая неприязнь к Назаровым?
– Старший Назаров скрыл от нашей семьи некоторые факты из экспедиции моего предка, – напрягся барон. – Заодно присвоил себе знания, которые он добыл в горах Тянь-Шаня. Наши просьбы передать дневники и записи он проигнорировал. Разве я обязан после этого подавать ему руку при встрече? Пусть мучается последние дни. Поделом…
– Хорошо, идите, – рассеянно проговорил князь, обдумывая слова барона.
Как во сне Китсер вышел наружу и, не обращая внимания на маячившего рядом с ним слугу великого князя, спустился по лестнице вниз, миновал охрану и только потом понял, что он не один. Раздраженно махнул рукой, чтобы от него отстали, направился к своей машине. Не дойдя до нее несколько шагов, барон остановился и с горечью пробормотал: