Зима! Пейзанин, экстазуя,
Ренувелирует шоссе,
И лошадь, снежность ренефлуя,
Ягуарный делает эссе…
– Вот чёрт – с сожалением прервал свою гениальную декламацию редактор – у Вас же – лето. Ну, идите, батенька – работайте, работайте…
На следующий день автор явился с красными – после бессонной ночи – глазами:
– Вот, ночь не спал:
Ранним утром в спальню графини стремительно вошёл граф. Графиня в это время читала «Влажные участки» Роше. Но, не смотря на это, она сразу узнала графа и не стала спрашивать у вошедшего санитарную книжку.
Граф (решительно): – Ваше графское высочество, а не испить ли нам кофейку? (И т.д.)
В это время за окном квохтали куры, зеленела травка и петушок искал в навозе ячменное зерно.
– Прелестно! – воскликнул редактор. – Природа – особенно. Только вот… Смотрите сами: тема графа и графини раскрыта полностью – загнивающий класс. Но совершенно не показано крестьянство. А где Вы видели деревню без крестьян? Вы уж того, поработайте и над этим, пожалуйста.
На третий день в кабинете редактора появился исхудавший автор с красными глазами и синими кругами под ними:
– Вот, не ел, не спал:
Ранним утром в спальню графини стремительно вошёл граф. Графиня в это время читала «Влажные участки» Роше. Но, не смотря на это, она сразу узнала графа и не стала спрашивать у вошедшего санитарную книжку.
Граф (решительно): – Ваше графское высочество, а не испить ли нам кофейку?
И – говоря честно, но откровенно – граф стал-таки овладевать графинею… (И т.д.)
На завалинке сидели крестьяне и сосредоточенно курили самосад.
– Потрясающе! – вскочил с кресла редактор. – Безусловно, только настоящий мастер мог так ярко показать деревенскую жизнь! Однако … Где описание идиотизма тяжкого и беспросветного труда крестьянского населения до революции? И где, я Вас спрашиваю, сама революция? Не раскрыто. Вы уж постарайтесь, голубчик, раскройте…
На четвёртый день, ухватившись руками за столешницу в кабинете редактора, покачиваясь от истощения, стоял бледный автор:
– Раскрыл…
Ранним утром в спальню графини стремительно вошёл граф. Графиня в это время читала «Влажные участки» Роше. Но, не смотря на это, она сразу узнала графа и не стала спрашивать у вошедшего санитарную книжку. (И т.д.)
А кузнецы в красных рубахах, под красным же транспарантом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», задумчиво ковали для колхозных лошадей подковы.
– Всё! – заметался редактор по кабинету. – В печать! Но Вы это … ещё добавьте: взгляд в будущее и уверенность в завтрашнем дне, и срочно ко мне! Бесподобный роман! Жуть!
На пятый день, ближе к полудню по московскому времени под окном редакции раздался вой сирены реанимации, и в кабинет редактора вошла симпатичная сестра милосердияс медовыми глазами и русой косой, держа на своих девичьих руках полуживого автора с признаками анорексии и раковой кахексии – одновременно, с трудом удерживающего папку с исправленной рукописью:
Ранним утром в спальню графини стремительно вошёл граф. Графиня в это время читала «Влажные участки» Роше. Но, не смотря на это, она сразу узнала графа и не стала спрашивать у вошедшего санитарную книжку.
Граф (решительно): – Ваше графское высочество, а не испить ли нам кофейку?
Графиня (кокетливо): – Ваше графское достоинство, если Вы настаиваете…
И – говоря честно, но откровенно – граф стал-таки овладевать графинею…
В это время за окном квохтали куры, зеленела травка и петушок искал в навозе ячменное зерно. На завалинке сидели крестьяне и сосредоточенно курили самосад, а кузнецы в красных рубахах, под красным же транспарантом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», задумчиво ковали для колхозных лошадей подковы.
– А ну её на хрен – с верой в будущее уверенно сказал один – докуём завтра.
08.03.
8. 2:27. Е.
Спасибо, Саша. За письмо. Подарок. Спасибо. Особенно – «Нострадамус – Кларе». Ну, «ваще», я почти падала с кровати от смеха, т.к. уже легла спать, но на всякий случАй проверила почту, что делала регулярно перед сном… «Да Вы сами почти Шерлок Холмс» сказал Конан Дойль таксисту, и я – Вам: да Вы почти писатель. Жалко, что Вы выучились на электрика. Хотя все почти писатели были не литераторы, вот и Конан Дойль был врач. Пишите, Саша. Ну хотя бы и мне. Это, конечно, нескромно с моей стороны, и в Ваши планы не входит, но раз Вы мне прислали это письмо, значит всё-таки ещё не все потеряно? Это неожиданно сегодня. Правда. И Вы оказывается непоследовательны… Я перестала ждать. А писать «если Вам надо», а Вам не надо – не могла. Я вот Вам всё-таки подготовила вчера поздравление. Если бы письмо пришло раньше, я бы, конечно, написала по-другому, но всё-таки отправлю без исправлений. Пусть будет, как было написано, как будто я не получала Вашего пожелания. Да, уже опять весна. Хотя холод собачий и гололедИЦА такая, что выходить вообще не хочется. Пятна-то были красные, вот не знаю, к какой среде обитания они намекали мне приспособиться. Наверное к Красному городу, или «Красному кубу»– магазину креативных подарков. Креативные – это, наверное, Вам бы понравилось, и Вашей Маше. Мне так кажется.
* * *
«Наконец, сбываются
Все мечты.
Лучший мой подарочек – это ты!» – интересно, кто из нас волк, а кто заяц?
* * *
Про Коршилову не знала. И не помню её. Да, жалко. Как будто предчувствовала, написала «это я была». И Владимир-Суздаль, надо же, «какая совпадения». Симптомы любви помню, конечно. И страх испытываю. И ещё мне кажется, «Л» в Вас влюблена… Другая любовь, конечно, излечивает. Но где же взять «подобное»? Возмездие? справедливое? заслужили?? Жировичок на веке – это скорее всего холестерин повышен, говорит моя сестра, которая приехала ко мне на праздники в полном составе (гости уже все спят). Так что, не волнуйтесь, он легко убирается, если мешает. С рациональной точки зрения и Ж нужны, чтобы родить ребёнка, сварить, вымыть, обслужить. Да ну Вас, с кактусом, Вишневским, Марксом. Хотя и нельзя в одной строчке их всех писать, но мне не хочется сегодня комментировать. «Простите меня» было отправлено в прощеное воскресенье. А вот «прощайте» – это уже от Вас исходит периодически. Я такого не могла бы написать первая в «здравом уме». Про ноги пропускаю, поздно уже писать лирику, хотя, что у меня с ногой? Вроде обе одинаковые, т.е., если и есть «изъян», то на обеих. Варикоза у меня нет, так что чулки, если и пригодятся, то только синие. Уж и не знаю, под воздействием «Ноя» Вы написали или по шаблону, но только это Ваше: = Нет писем. Это похоже на смерть от удушья = – прямо обо мне. Ещё подумала, почему постоянное состояние удушья? =У меня пересыхают губы От одной лишь мысли о тебе.= Вот и весь футбол. Сашка, не знаю, Вы написали «прощальное» письмо, или ещё напишете, если будет настроение? Буду ждать… Недавно смотрела передачу о Вицине, он всё время мечтал уединиться в деревне, кормил собак уличных, птиц. Дети издевались над птицами, перевязывая им веревочкой ноги, так эти птицы прилетали к нему, чтобы он развязал, как будто понимали, что он поможет. Это я – к чему, я – под невидимкой, но не подглядываю, а уединяюсь, мне не хочется с людьми общаться. Это, наверное, не очень хорошо. Но комп. включён почти всегда, а сама я где-нибудь, и жду сообщений от Оксаны… и от Вас. Сижу пишу, на глазах растут сырые пятна на потолке. Крыша начала таять. И одна стена уже наполовину сырая. Прошу Вас не насиловать себя работой. К чему это? Не единое это счастье, «до жаркого пота, без лишнего счёта». Да ну и его, этого Брюсова. Берегите себя. Прикладываю ранее написанное поздравление.
* * *
Александр Григорьевич!
Саша. Разрешите поздравить Вас с днём Вашего Рождения! Что же пожелать? Здоровья – Вы мне запретили желать, вроде как здоровому человеку его не желают, а Вы – здоровы. И слава Богу, так и будьте здоровы. И вообще – БУДЬТЕ. Хочу пожелать не переборщить с = работой над собой =, оставайтесь прежним, всё-таки Вы – замечательный человек, вдруг Вы, «работая», станете как все, вернее, как большинство – не надо… И пусть Ваша = избирательная способность = будет выше, чем = разнообразие = этих, Вы понимаете (вторых ошибок Бога). Всего Вам доброго! Успехов и весеннего настроения! И весело провести свой день Рождения.