..
- Да, к нашим холодам не так легко привыкнуть, - сразу же откликнулся
Манолетте, достав из шкафа тривысокихстакана.-Носпомощьюдона
Максиме вы здесь быстро освоитесь... Что будете пить?
- Вообще-то я почти не пью, - ответил Ганс, подняв наШтирлицасвои
маленькие пронзительно-черные глаза, словно бы моля о помощи. -Унасв
семье это почиталось грехом...
- Да? - Манолетте удивился. - Вы из семьи гитлеровцев?
Ганси даже оторопел:
- Мы все были противэтогочудовища!Какможно?!Мойдедушка-
пастор, он ненавидел нацистов! И потом Гитлер не запрещал пить!Наоборот!
Просто он сам ничего не пил...Другое дело, он преследовал джазы,потому
что это американское, не позволял читать Франса и Золя - евреи. Толстого и
Горького - русские, но пить он не возбранял, это неправда...
- А как с прелюбодеянием? - поинтересовался Штирлиц.
- Если вы ариец, это не очень каралось...Другое дело, славянинили
еврей...Ну и, конечно, для СС это было закрыто, Гитлертребовал,чтобы
коричневые члены партии соблюдали нравственный обликихраниливерность
семейному очагу.
Не врет, отметил Штирлиц, а вглазахиспуг,здорово,видимо,его
накачал Отто, "орднунг мусс зайн"', не хами старшим, милок, не надо.
_______________
' "Во всем должен быть порядок" (нем.).
- Выпейте глоток вина, - сказал Штирлиц.-Заэтоотдедушкине
попадет...
- От дедушки ни за что не попадет, его убили нацисты, - ответилГанс
и прерывисто, совсем по-мальчишески вздохнул.
- За его светлую память, - сказал Манолетте. -Нетнасветелюдей
более добрых, чем дедушки и бабушки...
- Налейте ему розовое - "мендосу", - попросил Штирлиц,-оноочень
легкое.
Ганс выпил свой стакан неумело, залпом, видимо, решилбытьмужчиной
среди мужчин; обстановка к тому располагала - изразцоваяпечь,завывание
вьюги за окном, угадывавшиеся в молочной пелене склоны гор, красныеопоры
подъемников, торчавшие среди разлапистыхсосен,двоепожилыхмужчинв
грубых свитерах толстой шерсти, лица бронзовые,обветренные,вруках-
спокойная надежность, в глазах - улыбка и доброта.
- Замечательное вино, господин Брунн, - сказал Ганс. -Спасибо,что
вы посоветовалиуважаемомусеньоруналитьвмойбокалименноэтого
розового вина...Дядя Отто сказал, что мы можем пообедать за его счет, не
только выпить...
- Втроем? - поинтересовался Штирлиц.
Лицо Ганса вновь стало растерянным, совсем юношеским:
- Этого оннеуточнил...Онпростосказал,чтобымывыпилии
перекусили за его счет, он возместит...
- Значит, будем обедать втроем, - заключил Штирлиц. - Не можем жемы
пить втроем, а закусывать только вы и я?!
- Конечно, в этом есть определенная неловкость, но.