– К кому обратиться, что бы нормальную цену дали? – не унимался Данила, широко открывая глаза и оглядываясь по сторонам.
Он старательно продолжал играть роль несведущего сдатчика.
– Больше мой цен, тебе никто на этот базар не даст, – гордо, по-петушиному вскидывая голову, обронил Саркис и взял долгую паузу, отворачиваясь в противоположную сторону. Но стоило Даниле сделать шаг к краю тротуара, как он моментально сменил гнев на милость.
– Русский! Что ты менжуешься, как девочка: покажу, не покажу?! Отвечаю! Все равно твое мешок мне принесут, только бабла потеряешь!
Данила между делом поглядывал, изучал остановку вокруг. Соплеменники заметили поклевку, насторожились, но держались на почтительном расстоянии. Никто не смел подойти к старшему, пока он вел торг.
– Ну хорошо, – примирительно заулыбался Данила, изображая радушие, – здесь смотреть будем?
– Зачэм здесь?! Товар хороший?! Вон за контейнэры шагай, там столик ест!
Данила последовал за ним, раскрыл пакет, позволил ему зацепить из мешка горсть конденсаторов. Его волосатые руки действовали смело по-хозяйски. Саркис раскусил несколько штук хромированными бокорезами, внимательно посмотрел на хрупкий серый излом.
– Э-э-э!!! Хороший товар! – звонко прищелкнул он губами и хищно, по ястребиному, сверкнул глазами. – Что хочешь?!
– Что дашь? – пряча хитрую улыбку, спросил Данила.
– Тридцать за грамм!
– Ско-ль-ко? Сколько? – сделал Данила удивленное лицо, убирая пакет за спину.
– Тридцать пять! – тут же, не моргнув глазом, поправился Саркис, провожая уплывающую добычу.
– Нет! С такой цены даже торговаться не буду, – с вызовом и обидой бросил Данила.
– Ладно, сорок, – брезгливо процедил армянин и откинул голову назад, как бы ставя окончательную точку в споре.
– Пять-десят! – по слогам отчеканил Данила, следя за его реакцией.
– Иди!!! – Задохнулся от возмущения Саркис и это у него получилось очень искренне. – Ищи! … Никто такой цен не даст!
– Сорок восемь?!
– Это все, что ест? – взвесил он мешок на ладони после долгой паузы.
– Да почему, – лукаво улыбнулся Данила. – У меня много.
– Сколько много? – безапелляционно выпалил Саркис, глядя на него с недоверием.
– Увидишь!
– Сорок пять с половиной! Мамой клянусь! Хороший цена! – вдруг объявил он новую цену.
– Сорок шесть с половиной – принесу еще 3 кг, – возвращая себе в руки пакет, бросил Данила.
– Когда?
– Завтра, в это же время.
– Хорошо Русский! – нервно стрельнул он взглядом, как бы делая большое одолжение. – Ни к кому нэ ходи! Сразу ко мне!!
Он медленно на электронных весах взвесил товар, рассчитался и проводил его долгим немигающим взглядом, от которого становилось не по себе.
На следующий день, согласно уговору, Данила принес новый увесистый пакет. Ручки пакета выдавали тяжесть содержимого. Это не ускользнуло от глаз Саркиса. Он заметил его издалека и делал подобие улыбки, если он вообще умел улыбаться. В россыпь конденсаторов предварительно были подсыпаны Н-30. Они содержали не палладий, а платину. Но Данила, согласно уговору, сделал вид, что не догадывается о более высокой их стоимости.
– Вах! Вах! – цокал языком Саркис, перебирая конденсаторы как спелое зерно и взвешивая. – Давай дорогой, все давай. Гдэ брал?
– Тебе все сразу расскажи! – раззадоривал его Данила.
– Нэхороший!! Скрытный какой! Вы русский все такие! – сокрушался Саркис и это выходило у него очень искренне.
– Да с севера, радиостанции всю зиму «дербанили» с другом, – выдал Данила давно заготовленную фразу. – На лыжах по побережью, далеко ходили. Вот теперь надо продать.
– Много еще? – чуть отстраняясь, чтобы глянуть ему в лицо, спросил Саркис.
Его желто-коричневые глаза напряженно замерли, веки чуть прикрылись.
– Да полно. Только я на Калужскую поеду, там больше дают.
– Вах!! Что ты говоришь! – в горячности ударил он себя в грудь. – Я тебэ как брат! Я тебя знай! Ты меня знай!
– И что! – усмехнулся его горячности Данила.
– Там жулики, у них весы погоду показывают!! – он оглянулся, приблизил лицо и доверительно спросил в полголоса, как будто их могли подслушать. – Сколько оны тебэ пообещали?!
– Сорок семь!!
– Дав-а-аай! Давай дарогой. Ты ж как брат! Я тоже дам сорок семь!!!
– У тебя денег не хватит. Там почти двадцать килограммов.
– Вах!! У меня не хватит?! Кто тебэ сказал!!
Русский?! Наберу. Если хочешь баксами по курсу? Идет?!
Данила нерешительно потер нос, безразлично пожал плечами.
– Идет?! – решительно повторил и рубанул воздух руками Саркис, оглушая его басом.
– Ну что с тобой делать! – как бы превозмогая себя, согласился Данила и лицо его при этом стало очень недовольным.
– Хороший цен! Ты что! От себя отрываю!
– Ладно. Договорились!
– Тогда завтра, также в десят, – безапелляционно продолжил Саркис. – На рынок не ходы. Вон там, у киоска встрэтымся.
Данила сморщил лоб, кивнул головой и уточнил:
– Только без обмана?
– Кто обманыват!?! Я обманываю! Кто тебэ сказал?! Покажи! Я ему при тебэ башку оторву!!!
Он продемонстрировал огромные волосатые ручищи, покрытые красноватыми волосками. Как будто отвинчивает голову цыплёнку.
Данила в душе улыбнулся. Все чувства играли на лице Саркиса. Его несло от предвкушения крупной сделки. Он уже что-то считал в уме. Он готов был пылинки сдувать с такого жирного сдатчика.
Юра встретил его в саду у дома. Он нервно курил, мерил тротуарные дорожки.
– Что ты тут отсвечиваешь? – весело усмехнулся Данила. – Переживаешь?
– Не сидится! – тяжело вздохнул Юра. – Как все прошло?
– Да нормально, на крючке Саркис.
– Не сорвется?
– Да ну! Заглотил по самые жабры. На своих рычит как тигр, чтобы даже на пушечный выстрел не приближались. На меня наверно своему богу молится. Проводил до самого выхода.
– С эскортом? Это хорошо! – согласился Юра, бросая недокуренную сигарету. – Ну или завтра, или никогда! Завтра решится!
– Да успоко-о-о-ойся!! Я тебе говорю! – копируя интонации Славика и Димона воскликнул Данила, расплываясь в улыбке.
– Ага! Будешь тут спокоен! – не принял его игривый тон Юра. – Даже мандраж маленько.
– Все нормально! Клиент созрел. Отвечаю!
– Как я этих черных ненавижу!! – непроизвольно сжимая кулаки выдавил из себя Юра. – Понаехали твари!
– Армяне же православные?
– А по мне фиолетово! – горячился Юра. – Все они одним миром мазаны. Пока мы там за правду бьемся, они тут наших опускают ниже плинтуса.
– Русским тоже копейка, – возразил Данила.
– Ага! А им рубль! Этот Саркис тогда… так рожу воротил, будто я пустое место. Этих хитрозадых если на чистую воду не вывести, они наших совсем загнобят!
– Ну это лирика! Ты подарок на завтра приготовил, зарядил? – меняя тему спросил Данила.
– Вон! – махнул он головой. – Тележка и мешок.
Данила приподнял плотный сверток, хорошо укрепленный на двухколесной тележке электрическим кабелем.
– Увесистый! Что там?
– Да обычный кафель, молотком разбил. Тоже керамика, только без платины и палладия, – улыбнулся он, отходя от переживаний. – Для надежности Верка в два мешка зашила, чтобы не сразу можно было открыть.
– Пойдет! Расслабься! … Отквитаемся за твою маманьку. Не долго ждать.
– Ты ничего не забыл? Я начинаю, по сигналу, когда ты весы поднимаешь?
– Сколько уж можно?! Говорили уже!! – возмутился Данила. – Заметано!
– Да я так! – смутился он.
Днем Юра поехал купить необходимый для дела велосипед и еще по каким-то делам. Спустя буквально несколько секунд, Лида, мягко ступая, прошла к двери, накинула кованый крючок и проводила брата взглядом по улице до соседнего дома.
Торопливо глянув в зеркало и поправив волосы, она вернулась на кухню и присела к столу. Данила наблюдал за ней все это время и улыбался
– Что смотришь? – показала она язык и тоже улыбнулась.
– А что нельзя! – сделав простодушное лицо промолвил он. – Ты чего удумала?
– Будешь? – предложила она Даниле, – доставая из-под стола банку с вином.
– Ну если только чуть-чуть. Ты же знаешь все про меня!
– Как скажете!
Она, налила ему половинку и почти до краев бокал себе; нарезала на дольки большое яблоко, отделила кисточку винограда и стала пить мелкими глотками без тостов чуть жмуря глаза.