– Ну что ж, Ника, тогда давай пройдемся. Я тебя провожу, чтоб не обидел кто.
– Обидел?
– Да не волнуйся ты, это я шучу. Старый шутник, вот как меня нужно было бы назвать. Природа здесь мирная, а люди, как везде, разные попадаются… Однако поначалу, в первые недели после прибытия, некоторые основательно с катушек слетают. Но таких мало. Сегодня ты вот уже вторая прибыла, а так – хорошо, если раз в месяц кто-то новенький появится…
Резкий, пугающий, хрипящий и одновременно металлический звук разорвал мирную тишину леса. Ника вздрогнула и инстинктивно прижалась к Сторожу.
– Пугаться не стоит. Так у нас кубары кричат, птицы здешние. Очень мирные, забавные, почти ручные. Вот только излишне разговорчивые. Голос у них… сама слышала… аккурат новичков пугать. Ничего, скоро привыкнешь.
Когда Сторож, Ника и Олушка подходили к поселку, их обогнал высокий сухопарый человек с посохом. Он шел вроде бы неторопливо и размеренно, но гораздо быстрее их. Его светлый, выбеленный солнцем плащ упруго развивался в такт шагам.
– Приветствую, Странник! – окликнул его Сторож.
– И тебя приветствую, Игнат.
– Сторож. Зови меня Сторожем, так здесь все кличут. Ты к нам по делу или просто мимо идешь?
– По делу. Надвигается беда. Созывай народ, – устало сказал путник, замедляя шаг.
Они как раз подошли к первым домам поселка. Слева раскинулись спортивные площадки: теннисный корт был затянут сеткой, а баскетбольная площадка была открыта.
***
Вечер тягучей смурью накрыл поселок. Соседи вяло заходили в кафе Сэм, и, пристроившись на любимые места, застывали в задумчивости. Никто не заказывал любимую пахучую хаукарль, которую в другие дни, Сэм весело, но настойчиво посылала их вкушать на задний двор.
Пришел и Ихон-колченог. Сел на широкую лавку у стены и пристроил больную, негнущуюся ногу.
Ихон жил на планете уже пятнадцать лет. Инженер-металлург на Земле, здесь он стал кузнецом. Здоровье, как у каждого, кто прошел через хоган, было крепкое. Однако пару месяцев назад Ихон покалечил ногу в кузнице и теперь прихрамывал. Ходил чуть боком, как краб. За что моментально получил кличку «колченог», но не слишком по этому поводу переживал – уже завтра он отправится на Землю. Пройдет через хоган и хромота пройдет. А пока и так сойдет.
На Набхи он так и не женился, жил бобыль-бобылем. Зато сдружился с местным зверем, немного похожим на дога, которого назвал Оксидом – в память о прежней профессии.
Ихон приходил в кафе по вечерам почти каждый день, но редко вступал в разговоры, чаще просто сидел за рюмочкой местной зелено-коричневой самбуки и с удовольствием слушал соседей. Но сегодня было не так. Скованно. Настороженно.
Вечер словно замер в ожидании…
Глава 2. Удивление
19:00
Буммм!
Сторож ударил в громадный гонг, висевший при подходе к площадкам. Гул прокатился вдоль главной улицы поселка. Олушка испуганно прижалась к ноге Ники, и та подняла ее на руки.
Буммм. Буммм.
Из ближайших домов стали выходить люди. Странник и Сторож о чем-то тихо переговаривались.
– Я принес мрачное известие, – сказал Странник, когда вокруг собралось человек двадцать. – Планета взбунтовалась. У ваших соседей уже происходят ужасные события: люди сходят с ума, превращаются в монстров и нападают на тех, кто еще вменяем. Скоро марево придет и сюда. Мне удалось обогнать его совсем ненамного.
– Опять байки травишь!
– Да не заливай ты!
– Кто вообще видел это твое марево?
Толпа все увеличивалась, шум нарастал.
– Марева не видно, ты прав, Николя. Но оно действует.
Последнее слово Странник произнес с таким нажимом, что все люди одновременно замолчали. И в этот момент откуда-то-издалека послышались крики ужаса. Толпа мгновенно развернулась.
– Вон, бегут! – выкрикнул кто-то.
Некоторые тут же снялись с места и кинулись навстречу мечущимся на центральной улице людям. Другие замерли, растерянно оглядываясь.
Ника посмотрела на Сторожа. Тот стоял рядом со Странником. И лица их были одинаково суровыми.
– Что такое «марево»? – спросила она тихо.
– Миф. Легенда. Увы, ставшая явью. Некое излучение, туман, поле… Его природу никто не знает, такое на нашей памяти здесь впервые.
– И что оно делает?
– Сводит людей с ума. Не всех, примерно десятую часть. Из них половина – тихие, себе на уме. А остальные становится агрессивными, превращаясь в монстров, которые рвут на куски любого, кто к ним приблизится.
– Ужас, – выдохнула Ника.
– В этом поселке живет почти семьсот человек. Если все пойдет, как в прибрежной деревне, то вскоре здесь будет уже восемьдесят-девяносто монстров.
***
Алин сидела в небольшой комнате, все столы и полки были завалены бумагами и приборами. Утром она вместе с соседями обсуждала сон Дюшона-младшего о неизвестно откуда появившейся горе, потом отвела сына Ареса в детский домик к воспитательнице Лиалии и приступила к работе.
Она склонилась над табличками. Сопоставляла и сортировала последние археологические находки. Тайны древней цивилизации лежали перед ней. Раскрыть их – вот что вдохновляло ее заниматься этой, не очень интересной работой по сортировке.
За окном раздался шум, кто-то пробежал. Алин услышала крики, но слов было не разобрать. «Когда пойду забирать сына, надо узнать, что это за беготня была», – решила она.
Придвинув увеличитель, положила новую табличку под стекло. «О, на пластине рисунок в виде солнышка, надо будет показать Аресу», – подумала она.
Алин вся углубилась в работу. Но тут вспомнила: «Гора! Не о ней ли говорил младший Дюшон?» Ведь она уже делала снимки табличек, на которых была гора. Алин стала разбирать документы на полках.
***
Когда Иза вошла в дом, Клара что-то мастерила за столом у окна. На искусственные цветы не похоже.
– Хэй! Чем занимаешься?
– Вот, решила сделать пальму для библиотеки. Поставлю у входа. Правда здорово?
Отодвинувшись чуть в сторону, Клара показала подруге свое творение: тонкие длинные листья здешнего дерева гуанча она подрезала так, чтобы те стали еще уже, и закрепила на древке от швабры. И теперь старательно проводила кисточкой вдоль каждого листа селадоновые полоски. Темный серовато-зеленый цвет полосок создавал эффект настоящих пальмовых листьев, приглушая ядовито-зеленый оттенок местной зелени, называемый художниками «шартрёз».
Рис. Рис. Марины Крук
– Здорово! Мне нравится.
Иза не стала говорить, что цветок в горшке был бы уместнее в импровизированной библиотеке, собранной из книг, которые вот уже почти сто лет люди доставляли на Набхи. После нелепой гибели книголюба, кропотливо собиравшего все печатные издания, привозимые землянами в хоганах, Клара взяла этот склад макулатуры под свое покровительство. Особого бизнеса из этого не получилось: слишком мягкий и уступчивый характер был у девушки. Но читать людям все-таки хотелось, поэтому на жизнь ей хватало.
– Да ладно, не нужно меня обманывать. Знаю, что ты не любишь искусственные растения. А по мне, так лучше бы только они и были. Ненавижу всю эту дикую природу.
– Ну… она снабжает нас кислородом…
– Океан пусть снабжает. Или какие-нибудь джунгли подальше отсюда. От этой зелени одна грязь, – пробурчала Клара, докрашивая последний лист.
Внезапно Изе показалось, что воздух в комнате на мгновенье изменился – словно прокатилась какая-то мутная рябь. Она встряхнула головой: почудилось.
– Лес мешает! Мешает! – вдруг вскочила из-за стола Клара, с яростью уставившись на оторопевшую подругу. В голосе ее зазвучали металлические нотки. – Все эти ваши деревья уже достали! Вечно из них какая-то живность лезет! Их нужно спилить, чтобы построить новые дома. И чтобы всякие огули и зеленушки не сваливались на тебя в любой момент! И эти зверские птицы перестали, наконец, орать!
Это невероятно! Иза изумленно смотрела на разгорячившуюся подругу, не понимая, что с той происходит. Чем ей деревья-то не угодили? Не говоря уже о милых зеленых огули и прочей местной живности. Но Клара не унималась: