Градоправитель глупым мужиком не был, ввел комендантский час: запретил после заката покидать жилье. Город пустел мгновенно, становился мрачным от того, что на улицах гасили фонари, а двери в домах запирались на все запоры.
Иногда я подходила к окну, вглядываясь в сизый туман, и думала: а что ждет там? Кто прячется в тумане и зачем? Но это было опасное любопытство, грозящее мне гибелью, поэтому шторка на окне задергивалась, а я отправлялась в постель.
В последние дни спать не получалось. Все казалось, что рычание раздается прямо возле моего дома, опутывает его… Странным в этом было и другое: я не боялась. Словно в этих звериных рыках было что-то родное, манящее. Они вибрировали внутри меня натянутыми струнами и дарили необъяснимое чувство тепла, уюта и ощущение настоящего дома.
Нет, родители всегда дарили и мне, и сестрам подарки, дали нам домашние образование, баловали, но любви… Не хватило ее у них на младшую дочку, так не похожую на всех остальных. Темноволосую ясноглазую ведьмочку, которая порой чувствовала себя безумно одиноко. Любовь ведь часто выражается в мелочах: когда мама сидит возле постели, если ты простудишься. Или заходит перед сном поцеловать на ночь. А еще просто принимает твой выбор, каким бы он ни был.
Я вздохнула, ныряя в очередной проулок, и прибавила шагу. Сумерки подкрадывались со всех сторон. И время обретало какую-то иную силу, когда солнце садилось.
Стоило войти в дом и пройти в гостиную, как увидела всю семью в сборе. Батюшка выглядел нахмурившимся и сердитым, матушка скрестила руки на груди, а сестры прятали едва заметное торжество. Та-а-ак!
– И что у нас на этот раз случилось?
– Илира, – начала матушка, даже не предложив присесть, и это начало, как и интонации ее голоса, мне совсем не понравилось, – мы с отцом долго думали и решили, что в создавшейся ситуации у тебя есть два выхода. Выйти замуж за лорда Граса, который, несмотря ни на что, питает к тебе теплые чувства…
Я с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть и не закатить глаза. Как же, ко мне, да еще и теплые чувства. Ага! Да он к состоянию моего батюшки эти чувства испытывает, желая запустить туда жадную руку.
– Матушка, вы, стало быть, забыли, что он почти разорен?
– Эти слухи ложные.
– Допустим. Но мне он неприятен! Вспомните, как хватал меня потными руками за коленки и пытался поцеловать на прошлогоднем пикнике у Гжегских?
Я грозно скрестила руки на груди, а сестры начали хихикать.
– Илира, – сердито одернул отец, – ты ведьма! И не каждый согласится проявить к тебе благосклонность. Так и в старых девках недолго остаться!
Признаться, от батюшки я подобного не ожидала. Да, он стыдился того, что во мне проснулся неконтролируемый дар, но никогда не попрекал нежеланием пораньше выскочить замуж.
– Лорд Грас – достойный кандидат, – спокойно заметил отец.
– Я бы сказала – единственный. К чему скрывать правду!
– Илира, если не согласишься, мы будет вынуждены попросить тебя оставить наш дом.
Что?
На моем лице отразилось удивление напополам с растерянностью. Они это серьезно?
– Куда же я пойду, матушка? – тихо спросила я, решив не выпускать наружу негативные эмоции – гнев и возмущение.
Она поджала губы и промолчала. Я перевела взгляд на батюшку, который никак не отреагировал на эту реплику, потом на сестер. В их глазах опять мелькнуло что-то непонятное.
– Илира, пойми, мы не хотим этих мер, – приступила к мягкому увещеванию матушка.
Она всегда так поступала, когда пыталась в чем-то убедить отца.
– Но дела в нашей семье идут не так гладко, как хотелось бы. Торговля ухудшается из-за этого проклятого тумана. Тебе и твоим сестрам желательно выйти замуж и…
– Но их вы не принуждаете! Они вольны выбирать того, кто им по сердцу! – не выдержала я, снова перебивая.
– Пока ты не покинешь дом, найти им пару нереально! – гневно воскликнула матушка.
То есть я в любом случае должна уйти, либо создав семью, либо… в неизвестность.
– Это для твоего же блага!
– Что именно? Несчастливый брак? – грустно спросила я.
– Со временем ты сможешь… смириться и даже проникнуться симпатией к своему супругу, – очень осторожно подбирая слова, заметила матушка.
Она была уверена в своей правоте. И не хотела и слышать хоть что-то.
– Вашу помолвку мы назначим на завтра, а через три дня…
Я выдохнула, на миг прикрыла глаза, стараясь сейчас не слышать того, что матушка рассказывала о том, чем обернется мое будущее.
Наверное, что-то во мне изменилось с тех пор, как проснулся дар. Раньше я бы и слова не сказала, не стала перечить, смирилась… Но сейчас… Это всегда жило во мне. Желание свободы. Желание самой выбирать путь. Желание однажды полюбить так, чтобы обрести крылья. Просто раньше я давила эти порывы в зародыше, полагаясь на волю родителей, доверяя их опыту, стараясь быть благодарной за все то, что они дали. А сейчас остро ощутила, как стою на распутье: навсегда остаться той, прежней, за которую будут приниматься решения, или попробовать неизвестное. Ведь счастье – это ночное небо над головой. Вечное и незыблемое. И среди россыпи звезд, я знаю точно, есть одна… Самая-самая. Уже потому уникальная, что предназначена лишь мне. И однажды она упадет в мою раскрытую ладонь и исполнит заветное желание.