Раньше мы назывались Дикими котами из Бьюкенен. А теперь мы будем называться Лосём из Бьюкенен.
Миссис Робинсон продолжила делать объявления. Все повернулись к ней, кроме Зои, всё ещё глядевшей на меня.
Моя кузина сжала губы и нахмурилась, как бы пытаясь заглянуть в мою душу:
– О чём ты думал?
– Не знаю! – начал я оправдываться. – Я думал, мы получим преимущество, поскольку другие школы не будут относиться к нам серьёзно!
– Но почему лось? – спросила Зои с явным отвращением.
– Мне это показалось хорошей идеей! – ответил я.
Зои улыбнулась и покачала головой. Хоть она и была расстроена, я знал, что она также считает всё это немного забавным. Наконец Зои сказала:
– Самое странное, что это звучит так, будто ты говоришь только об одном лосе. Единственном лосе. Лось из Бьюкенен. Бьюкененский лось.
– Знаю, – сказал я. – Но в этом случае имеется в виду, что «лось» – это и единственное и множественное число![2] Верь мне! Я пытался убедить директора Дейвиса назвать нас Бьюкененские лоси, но он отказался!
– Потому что в английском языке нет такого слова «лоси»! – сказала Зои.
Я откинулся на спинку стула и резко возразил ей:
– Неправда. Множественное число для гуся – гуси, значит, для лося – лоси.
Я видел, как Зои открыла рот от удивления, но продолжал.
– Это так здорово: говорить «лоси»! – настаивал я. – Мы можем сказать: «Вот летит стая гусей!» Значит, можем также сказать: «Вот идёт стая лосей!»
Зои сглотнула и сказала:
– Боже мой, впервые в жизни я на самом деле чувствую, что глупею, беседуя с тобой! Стая – так можно говорить только о птицах!
Я пожал плечами.
– Ну извини, – сказал я с сарказмом. – Тогда, думаю, это будет толпа лосей.
– Нет такого слова «лоси»! – сердито воскликнула Зои.
Миссис Робинсон прервала свои объявления для класса и снова повернулась к нам.
– У вас там на задних рядах всё в порядке? – спросила она озабоченно.
Зои, покраснев, повернулась к ней:
– Да, всё в порядке, извините.
Классная руководительница помолчала несколько секунд, пристально глядя на меня и мою кузину. Зои, сжавшись на своём стуле, ещё раз пробормотала извинения, после чего миссис Робинсон наконец заговорила снова. Когда она набрала свой привычный темп, я наклонился вперёд к Зои.
Достав шахматную фигурку из рюкзака, я постучал ею по плечу кузины:
– Смотри, что я нашёл утром в своём шкафчике.
Зои, не оборачиваясь, ответила:
– Меня это не интересует.
– Да ладно, – прошептал я, поднося фигурку к её лицу. – Гляди! Этот конёк был на куче бумаг в моём шкафчике.
Зои так и не обернулась, и я не видел выражения её лица, но знал, что она смотрит на шахматную фигурку.
– Ну и что? Это шахматный конь, – сказала она.
– Но кто-то открыл мой шкафчик и оставил его там, – сказал я. – Что это означает? Как ты думаешь?
– Это означает, что твой шкафчик ожил и хочет поиграть с тобой в шахматы, – ответила она с явной насмешкой. – Может быть, школа что-то имеет против тебя.
Я тихонько хихикнул:
– Забавно, потому что у меня были похожие мысли. Если это так, то плохо. Но вдруг это какой-то знак? Может быть, таким способом кто-то сообщил мне, что я их рыцарь на коне и в сверкающих доспехах?
Зои фыркнула. Несколько ребят покосились на неё, пока она старалась сдержать смех.
– Рыцарь в сверкающих доспехах – это хорошая шутка.
– Как бы то ни было, – вздохнул я, откинувшись на спинку стула, – это возможно. Вдруг это робкая девочка, не решающаяся заговорить со мной, и она…
Зои оборвала меня:
– Взломала твой шкафчик, чтобы класть туда шахматные фигурки? Сомневаюсь.
Я не ответил.
Зои обернулась и тихо сказала:
– Извини, я не хотела тебя обидеть. Вероятно, это какой-то розыгрыш. Ты не знаешь кого-то ещё, с кем произошло подобное?
– Кого-то, кому подложили шахматную фигурку? – переспросил я. – Не знаю, у меня не было времени расспрашивать ребят.
– Ничего страшного, – продолжила Зои. – Я поспрашиваю своих друзей, слышали ли они о чём-то подобном, но на твоём месте я бы не стала никому рассказывать, будто это сигнал от тайной поклонницы. По крайней мере сегодня.
– Записка была подписана «Весёлый Шум», – добавил я.
– Так там была и записка? – спросила Зои. – С подписью «Весёлый Шум»? Может быть, «весёлый» означает «счастливый»? Счастливый Шум?
– Странно, правда? – сказал я.
– Возможно, Гевин знает об этом больше, – ответила мне Зои, подмигнув. – Я его найду после уроков и спрошу!
Я приподнял брови и уже собирался сказать что-нибудь ироничное, но, на моё счастье, прозвенел звонок об окончании классного часа. Поэтому я просто улыбнулся, подумав: «Прозвучал спасительный удар гонга»[3].
Зои схватила свой рюкзачок и выбежала из класса. Я положил шахматного коня в свой рюкзак и застегнул молнию, пока одноклассники выходили из класса. Брайден сидел в первом ряду, так что он обычно выходил одним из последних – дверь была в конце класса. Когда я встал, то оказался прямо позади него.
– Привет, приятель, – сказал я.
– Как дела? – спросил Брайден.
Я кивнул ему и пожал плечами:
– Ничего. Ты смотрел в последнее время какие-то хорошие фильмы про монстров?
Он покачал головой, глядя в пол:
– Ничего, что стоило бы упоминать.
Я вздохнул.
– Классно, – сказал я, пока он шёл впереди меня к двери.
Он не замедлил шага и пошёл по коридору, так и не обернувшись ко мне. Было понятно, что он всё ещё не хочет со мной разговаривать, но я не видел причин, чтобы ещё больше усугублять ситуацию. Пока он уходил, я ещё раз пробормотал:
– Классно.
Понедельник, 8:25, урок рисования
Я – тренированный ниндзя, поэтому и успел войти в класс изобразительных искусств за несколько секунд до того, как прозвенел звонок. Зои уже сидела за своим столом, приготовив рисовальные принадлежности. Брайден тоже уже был на месте и водил кистью по листу бумаги.
Я прошёл мимо Брайдена к своему столу и сел рядом с кузиной.
– Итак, что сказал Гевин? – спросил я её, опуская рюкзак на пол.
Зои оторвалась на секунду от своего рисунка. Она вздохнула, опершись подбородком на руку:
– Он сказал, что подумывает о том, чтобы пройти отбор в команду по американскому футболу…
Фу. Было уже достаточно противно видеть, что моя кузина втрескалась в какого-то парня, но слышать, как она об этом говорит, было ещё хуже.
– О шахматной фигурке! – напомнил я сурово.
– А, – сказала Зои с глупой улыбкой. – Я забыла его спросить.
Брайден повернулся на стуле лицом к нам:
– Шахматная фигурка?
Я удивился, что он заговорил со мной. Я с трудом подбирал слова, доставая черного шахматного коня из рюкзака.
– Я, ну да, эта штука, гм, оказалась в моём шкафчике сегодня утром.
Брайден уставился на шахматную фигурку. Наконец он сказал:
– Я тоже нашёл нечто похожее в своём шкафчике.
– Правда? – спросил я. – Это был ещё один конь?
Брайден сунул руку в карман и вытащил из него шахматную фигурку, о которой была речь. Она отличалась от моей.
– Мне подложили не коня, – сказал Брайден, – а вот эту маленькую пешку.
Я знал достаточно о шахматах, чтобы вспомнить, что пешки – это мелкие фигурки, стоявшие перед королём и ферзём. Они были все одинаковые, с шариком наверху.
– Что это означает? – спросил я.
Зои повернулась на своём стуле, заинтересовавшись нашей беседой. Она глядела на шахматную фигурку Брайдена:
– Пешки считаются малозначимыми фигурами, которыми в игре легко жертвуют. Я часто играю в шахматы со своим папой, так что кое-что о них знаю.
– Великолепно, – вздохнул Брайден. – Я получил слабенькую фигурку, а Чейзу достался крутой конёк. В этом вся история моей жизни, так ведь?
– Не конёк, а конь, – уточнил я.
– Не важно, – ответил Брайден и поставил шахматную фигурку на мой стол. – Возьми её. Что бы это ни было, мне всё равно.
Я не хотел на этом заканчивать разговор:
– Это всё, что ты получил? Может быть, было что-то ещё? Возможно… записка или что-нибудь другое?
Брайден покачал головой:
– Нет, записки я не получил, но была ещё тонкая палочка рядом с пешкой.
– Тонкая палочка? – спросил я, недоумевая. – О какой именно тонкой палочке ты говоришь?