"Мерзавчик", "мерзавец", "шкалик" - бутыль
емкостью в двухсотую долю ведра, наименьшая из выпускавшихся. Бытовало мнение, что из-за низкой цены такие бутыли всего больше способствуют
распространению пьянства.>... Ну и вот, раздавили мы диковинку и еще соточкой смочили. Так было дело.
Ипполит Матвеевич раздраженно пыхнул папироской:
- Ну, а зайцы как? Стреляли вы по ним крупной дробью?
- Вы подождите, не перебивайте. Тут подъезжает на телеге Дачников, а у него, бродяги, под соломой целый гусь запрятан - четвертуха вина...
Сапежников радостно захохотал, обнажив светлые десны:
- Вчетвером целого гуся одолели и легли спать, тем более на охоту чуть свет выходить надо. Утром встаем. Темно еще, холодно. Одним словом,
драже прохладительное... Ну, у меня полшишки нашлось. Выпили. Чувствуем, не хватает. Драманж<Вероятно, шуточно переиначенное "на французский
манер" жаргонное слово "мандраж" ("мандраже") - дрожь, а в данном случае - похмельный озноб. Необходимость подобного рода переделки отчасти
обусловлена тем, что "мандраж" по созвучию ассоциировался с жаргонизмом "манда" - влагалище.>! Баба двадцатку донесла. Была там в деревне
колдовница такая - вином торгует...
- Когда же вы охотились-то, позвольте полюбопытствовать?
- А тогда ж и охотились... Что с Григорий Васильевичем делалось!.. Я, вы знаете, никогда не блюю... И даже еще мерзавчика раздавил для
легкости. А Донников, бродяга, опять на телеге укатил. "Не расходитесь, говорит, ребята. Я сейчас еще кой-чего довезу". Ну, и довез, конечно. И
все сороковками - других в "Молоте" не было. Даже собак напоили...
- А охота?! Охота?! - закричали все.
- С пьяными собаками какая же охота? - обижаясь, сказал Сапежников.
- М-мальчишка! - прошептал Ипполит Матвеевич и, негодуя, направился к своему столу.
Этим узаконенный получасовой перерыв для завтрака завершился.
Служебный день подходил к концу. На соседней желтенькой с белым колокольне что есть мочи забили в колокола. Дрожали стекла. С колокольни
посыпались галки, помитинговали над площадью и унеслись. Вечернее небо леденело над опустевшей площадью.
В канцелярию вошел рыжий бородатый милиционер в форменной фуражке <Милиционеры носили фуражки с ярко-красным околышем, в связи с чем на
воровском жаргоне их называли "снегирями".>, тулупе с косматым воротником. Под мышкой милиционер осторожно держал маленькую разносную книгу в
засаленном полотняном переплете. Застенчиво ступая своими слоновьими сапогами, милиционер подошел к Ипполиту Матвеевичу и налег грудью на
тщедушные перильца.
- Здорово, товарищ, - густо сказал милиционер, доставая из разносной книги большой документ, - товарищ начальник до вас прислал, доложить
на ваше распоряжение, чтоб зарегистрировать.
Ипполит Матвеевич принял бумагу, расписался в получении и принялся ее просматривать. Бумага была такого содержания:
"Служебная записка. В загс. Тов. Воробьянинов! Будь добрый. У меня как раз сын народился. В 3 часа 15 минут утра. Так ты его зарегистрируй
вне очереди, без излишней волокиты. Имя сына - Иван, а фамилия моя. С коммунистическим пока Замначальника Умилиции Перервин".
Ипполит Матвеевич заспешил и без излишней волокиты, а также вне очереди (тем более, что ее никогда и не бывало) зарегистрировал дитя
Умилиции.