"Хочет того автор или не хочет, - писал Вадим, - ноегороманоказывает
хорошую услугу международному империализму, помогает ему духовно разлагать
советских людей, подрывает их веруввеликоеделоЛенина-Сталина".
Ничегосебеобвинение,тянетна58-юстатью,этоужточно.Хорош
профессорский сынок!
Всескурвились,всепродались.Всеобщийстрахпородилвсеобщую
подлость, все под колпаком, всюду их глаза, их уши, всюдуотделыкадров,
анкеты, требуют паспорт, а там обозначено, кто ты такой.
Значит, выбор сделан правильно. Танцы! Не требуют здесьавтобиографии,
не надо заполнять анкет. Если держатьсяосторожно,можноненарваться.
Хозяйка не требует обещанного ей Глебом официального направления,забыла,
наверное. Приходит Саша поздно и встает поздно, часто и вовсе не приходит,
живет тихо, никто у него не бывает, за квартиру платит аккуратно,хозяйку
это устраивает. Правда, Глеб сказал, что следует зайтивГастрольбюрок
Марии Константиновнеспаспортом,нокак-томелькомсказал.ИСаша
отодвинул это от себя, не спрашивают паспорт, и ладно.
В первое же воскресенье после приезда в Уфу он позвонил маме.Голосу
нее был встревоженный. Телефонистка сказала; "Ответьте Уфе".
- Сашенька, почему Уфа, что за Уфа?
- Я в Уфе с автоколонной, в командировке, пробуду месяца два-три, будем
вывозить хлеб из районов, поэтому не уверен, что смогу регулярнозвонить.
Но буду стараться. Как всегда, по воскресеньям. Мне пиши: Уфа, Центральный
почтамт, до востребования.
Но мама чувствовала что-то неладное, опять страдалаиволноваласьза
него.
- Почему так далеко? Из Калинина в Башкирию?!
- Мама, какпроводитьуборочнуюкампанию,решаемнемыстобой.
Приказали отправить автоколонну - отправили. Нет причин для волнений.
- Зайди к брату Вериного мужа. Я тебе дала его адрес.
- Будет время, зайду.
Позвонилонмамеивследующеевоскресенье,имамавродебы
успокоилась. Но что будет с ней, если здесь или где-нибудь в другом месте,
куда занесет судьба, его арестуют? В 1934 году его арестовалидома,мама
искала его по московским тюрьмам и наконец нашла. А если заберут в Уфе или
еще где-нибудь, как и где она будет его искать, не будет знать, жив ли он,
умер, арестован, куда ей ехать, куда бросаться, в какуютюрьму,вкакую
больницу, на какое кладбище... Этого мать уже не перенесет.
К родственникам Веры он не пошел. Неизвестно, как они отнесутсякего
посещению: принимать у себя судимого сейчас опасно. Да инадобностинет.
Он устроен, привыкает к этой жизни, спокойной и даже легкой.ВКалинине,
накручивая километры на своем грузовике, он жевал и пережевывал одни ите
же мысли, накидывался нагазеты,впадалвотчаяние,особенноунылыми
одинокими вечерами. Здесь вечера праздничные - музыка,красивыедевушки,
глазалучатся,забылипроначальство,парткомы,профкомы,служебную
тягомотину, ловят каждое его слово.
- Правой вперед - раз! Левой вперед-два!"АМашачайвстаканы
наливает, а взор ее такмногообещает.