— О сколь горька моя утрата, мисс Джерард. — Он сел в постели и театрально указал на дверь. — Так надевайте же свою юбку и ботиночки, мисс Джерард, и мотайте отсюда со всей вашей значительностью. Хотя, с другой стороны, будет очень жаль, если вы уйдете. Умная девушка мне бы ой как пригодилась.
— Да уж не сомневаюсь, — бросила Сибил, но помедлила. Этот негодяй явно намеревался разыграть еще какую-то карту, это было написано у него на лице.
Мик усмехнулся, глаза его превратились в узкие щелочки.
— Ты бывала когда-нибудь в Париже, Сибил?
— Париж? — Ее дыхание застывало в воздухе белыми облачками.
— Да, — кивнул Мик, — в беззаботном и чарующем Париже. Именно туда отправится генерал по завершении лондонских лекций. — Он поддернул кружевные манжеты. — А для чего ты мне нужна, я пока не скажу. У генерала далеко идущие планы. И правительство Франции оказалось перед определенными затруднениями, которые требуют помощи экспертов… — Он торжествующе осклабился. — Но, похоже, я тебя утомляю, а?
Сибил переступила с ноги на ногу.
— Ты возьмешь меня в Париж? — медленно проговорила она. — Честно, не врешь?
— Честнее не бывает. Можешь проверить, в кармане моего пальто лежит билет на паром из Дувра.
В дальнем углу стояло гобеленовое кресло; подойдя к нему, Сибил взяла пальто Мика. Пытаясь унять безудержную дрожь, накинула пальто на плечи. Прекрасная, мягкая шерсть, надеть такое — все равно что закутаться в теплые деньги.
— Посмотри в правом кармане, — подсказал Мик. — В бумажнике. — Его, похоже, забавляло, что она ему не верит.
Сибил опустила озябшие руки в карманы. Глубокие, с плюшевой подкладкой…
Ощутив левой рукой жесткий холод металла, она машинально вытащила кургузый многоствольный дерринджер. Ручка из слоновой кости, замысловатое поблескивание стальных курков и латунных патронов. Короткий, с ее ладонь, но тяжелый.
— Вот это ты зря, — нахмурился Мик. — Будь добра, положи его на место.
Сибил убрала опасный предмет, осторожно, но быстро, словно это был живой краб. В другом кармане она нашла футляр из красного сафьяна, внутри были визитные карточки, деловые и личные, с машинной гравировки портретом Мика, под ними лежали расписание лондонских поездов и тисненый прямоугольник жесткого кремового пергамента — билет первого класса на “Ньюкомен” из Дувра.
— Но ведь тебе понадобится два билета. — Она помедлила. — Если ты действительно думаешь взять меня с собой.
— Да, — согласно кивнул Мик, — и второй билет на поезд из Шербура. Нет ничего проще. Можно заказать по телеграфу, прямо от портье.
Сибил снова поежилась и плотнее закуталась в пальто. Мик рассмеялся.
— Не строй такую кислую рожу. Ты все еще рассуждаешь как шлюха, перестань. Начни думать масштабно, иначе мне от тебя никакой пользы. Ты теперь — подружка Мика, пташка высокого полета.
— Я никогда не была с мужчиной, который бы знал, что я Сибил Джерард, — неохотно объяснила Сибил.
Вранье, конечно же. Был еще Эгремонт — человек, который ее обесчестил. Уж он-то прекрасно знал, кто она такая. Но Чарльз Эгремонт не имел уже ровным счетом никакого значения — он жил теперь в совершенно ином мире со своей респектабельной, не в меру спесивой женой, своими респектабельными детьми и своим респектабельным местом в парламенте.
И Сибил вовсе не шляласьс Эгремонтом. Слово какое-то не то. Впрочем, здесь трудно провести грань…
А еще она видела, что свежеизобретенная ложь Мику нравится. Щекочет его самолюбие.