Четвертый отдел – научно-испытательный отдел, отдел вычислительной техники, в который я был направлен служить, занимался вопросами эксплуатации вычислительной техники и ее применения при проведении испытаний – как универсальных ЭВМ, так и связанных с ними специализированных вычислительных устройств, каковыми и являлись системы СПЕКТР-Б1, в лабораторию по эксплуатации и применению которых я и был назначен старшим инженером. Помимо этого, четвёртому отделу была поставлена задача проведения исследовательских работ по автоматизации процесса сбора на вычислительный центр всей телеметрической информации, принятой и записанной на магнитные ленты измерительными пунктами.
Начальником четвертого отдела, которому меня представляли на следующий день, был полковник Мыздриков, занимавший приличных размеров отдельный кабинет. Как ни странно, но и к нему у меня тоже была рекомендация от сотрудников Главка. Однако наша первая встреча получилась такой, что я предпочел просто спрятать все рекомендации подальше. Расспросив у подполковника Чижевского о результатах беседы со мной заместителя командира части по науке, начальник отдела сказал, что первое впечатление обо мне отрицательное, а дальнейшее покажет служба.
В общем, таким образом он поздравил меня с назначением на должность инженера лаборатории обработки телеметрической информации подчиненного ему отдела и пожелал успехов на новом месте.
Как я уже отмечал, 4 отдел 43 ОНИС, куда входила лаборатория, в которую я попал служить, занимался эксплуатацией вычислительной техники, предназначенной для обработки траекторной и телеметрической информации, полученной измерительными пунктами в районе боевого поля о прилете туда специальных испытательных боевых блоков баллистических ракет, их состоянии и срабатывании внутри них систем автоматики.
После пожелания мне успехов на новом месте начальником отдела начальник лаборатории, подполковник Чижевский Юрий Анатольевич, представил меня личному составу лаборатории, в которой мне предстояло работать. В её состав уже входили кроме начальника три майора: Чернов, Разин, Никишов, капитан Мироненко, старший лейтенант Ферзев, старший прапорщик Гуров и пять военнослужащих-женщин: Елена Ферзева, жена старшего лейтенанта Ферзева. Лариса Иваненко, Татьяна Разина, жена майора Разина, Екатерина Калинина, которая в отличие от других была прапорщиком, Галина Дмитриева, жена одного из офицеров управления. Еще одна должность старшего прапорщика оставалась вакантной. Все военнослужащие-женщины имели высшее техническое образование.
Я рассказал коллективу о себе. Мне показалось, что мы сработаемся. Однако в этот же день я чуть было не подрался со здоровенным майором, уже служившим в этой лаборатории. Наверное потому, что мы были практически одинакового, почти двухметрового роста и характеры у обоих были не сахар. Однако до драки не дошло, и через две недели мы стали лучшими друзьями. Фамилия майора была Никишов, звали его Евгений. Он, как и я, был кадровым офицером. Ему, как и мне, Камчатка была особо не нужна, в отличие от большинства офицеров лаборатории, получивших воинские звания после окончания гражданских институтов, которым по достижении предельного возраста состояния на военной службе, могло не хватить армейской выслуги для получения пенсии. Когда он из Москвы, где служил на майорской должности, переводился на Камчатку, надеялся сразу получить должность начальника лаборатории и воинское звание «подполковник». Однако в отделе кадров что-то прошляпили, и обещанная ему должность оказалась занята. Так он попал на должность старшего инженера лаборатории обработки телеметрической информации, имевшую категорию «майор». Получение очередного воинского звания пришлось отложить на неопределенный срок. На Камчатку как и я, он приехал с семьёй. Однако его жена Екатерина, по специальности медработник, в военном городке рабочее место себе найти не смогла, поэтому ей приходилось каждый день добираться на работу из военного городка, через КПП в районный центр Ключи.
Так как ранее Евгений не был связан с обработкой телеметрических данных, ему приходилось много учиться. Однако мужик он был толковый и быстро разбирался во всех сложностях и нюансах обработки телеметрии. Ну а мне было гораздо проще. Я подобной обработкой 5 лет занимался на прежнем месте.
На следующий день я начал более подробно знакомиться с коллективом лаборатории, переговорил с каждым из сотрудников и сотрудниц. Попытался подробно разобраться с задачами, которые эта лаборатория выполняла. В ходе знакомства с сотрудниками сказал, что после беседы с начальником отдела я жутко его боюсь. Сказал не зря. Оказалось, что в коллективе, куда я попал и где мне предстояло служить, «стук» летел быстрее звука. Уже вечером, перед окончанием рабочего дня, начальник отдела с улыбкой произнес, что, похоже, я боюсь всего, даже собственной тени. Возражать я не захотел. Вначале решил подробно ознакомиться с оборудованием лаборатории.
Лаборатория занимала два машинных зала. Для персонала лаборатории в обоих машинных залах были организованы рабочие места. В каждом из машинных залов была установлена знакомая мне по прежнему месту службы система Спектр Б1. В первом зале, помимо системы Спектр Б1, был установлен комплект аппаратуры Спектр А0 и два комплекта в то время ещё не знакомой мне аппаратуры Планета-У.
Во втором машинном зале система Спектр Б1 была соединена с аппаратурой ШКС, назначение и принцип работы которой мне еще предстояло выяснить. Обслуживала эту систему и выполняла на ней работы под руководством майора Бориса Чернова оператор Галина Дмитриева.
Машинный зал № 1
Помимо лаборатории, в которой мне предстояло работать, в отделе была лаборатория ВЛ1045, в которой был установлен вычислительный комплекс, состоявший из ЭВМ ЕС1045 и спецустройств для полной обработки телеметрической и траекторной измерительной информации, куда попал служить представлявшийся передо мной заместителю командира по научной работе капитан, а также отделение обработки информации фоторегистрирующих станций специальными устройствами-компараторами, с помощью которых женщины-операторы определяли по негативам, снятым такими станциями во время падения боевого блока, параметры его траектории. Определенные ими данные записывались на перфоленту, для полной обработки комплексом ВЛ1045.
Ещё две лаборатории отдела на момент начала моей работы никакого оборудования не имели. Перед моим прибытием на Камчатку это оборудование было списано и частично разобрано. Остались два полупустых машинных зала, в которые планировалось установить новую вычислительную технику.
Машинный зал № 2
43 ОНИС имела прекрасный жилой военный городок («двадцатая площадка») со средней школой и великолепным детским садиком, в котором были зимний сад и плавательный бассейн, что позволило Марине, отведя туда сына, в течение недели устроиться на работу по специальности. Она стала бухгалтером отдела капитального строительства. Для проживания в военном городке нам с Мариной выделили отдельную двухкомнатную квартиру.
Квартира располагалась на первом этаже четырехэтажного дома. Расположение дома было таким, что из окна нашей квартиры была видна вершина известного всему миру могучего вулкана-исполина Ключевской Сопки – высочайшего действующего вулкана Евразии, вершина которого достигает 4750 метров. Кроме своих размеров, он отличался абсолютно правильной классической формой. Вокруг него расположилось 12 вулканов поменьше, которые, правда, из моих окон были не видны. Среди них вулканы Камень, Безымянный и Толбачик.