Кларисс вскочила. Внутри неё кипело негодование, готовое вылиться в чересчур эмоциональный монолог. Она хотела высказать Завоевателю всё, что думает о его правлении, о разорённых землях, об угнетении простого народа и его коварных планах. Сколько саксонцев бежало в Шотландию, спасая свои жизни! Сколько казнённых людей, которых даже не похоронили по-христиански! Видимо, никто до сих пор не отважился высказаться об этом прямо в самодовольное лицо этого диктатора!
Вслед за Кларисс поднялся Ангус и успокаивающе взял её за руку.
– Прошу прощения, сир. Мы уходим, чтобы обдумать ваше предложение.
– Ангус, останься, – король знаком велел ему вернуться на место. – Я хотел бы ещё обсудить ряд вопросов, связанных с Баллардом Маккеем и его дальнейшей судьбой. Уильям проводит вашу дочь до апартаментов, в которых вы остановились.
Норманн поднялся и поклонился королю.
– Миледи? – он вновь предложил ей руку, словно они только что закончили танцевать. Кларисс чувствовала, как ей становится труднее держать себя в руках. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы сделать несколько глубоких вдохов и овладеть собой.
Метнув злой взгляд в сторону короля, Кларисс позволила норманну увлечь себя к выходу из зала. Чувствовала на себе взгляды собравшихся, едва поспевая за быстрым шагом приспешника Завоевателя. Ей хотелось отделаться от него и скорее оказаться в своей спальне, чтобы перевести дух и разобраться в произошедшем. Хотелось, чтобы промозглый осенний ветер наконец-то остудил её пылающие щёки. Однако больше её сейчас беспокоило то, что самый главный враг теперь рядом с ней. Враг, который сделает всё, чтобы превратить её жизнь в ад.
Глава IV
Сожаление
Кларисс никогда не думала, что можно вот так, в один миг, сломать себе жизнь. Всего лишь одно мгновение и одна фраза короля. Всего лишь корона на голове и самоуверенность. Всего лишь распорядиться судьбой человека по щелчку пальцев. При всём этом король, принимая решение, даже бровью не повёл. Сложилось ощущение, что ему всё равно – вешать или женить людей, которых он считает своими подданными!
Она чувствовала, как кипящий внутри праведный гнев мешает оставаться объективной и не торопиться с выводами. Но ведь все выводы за неё уже сделал Завоеватель! В раздражении она высвободила руку и отпрянула от Уильяма. Вот о ком сейчас надо думать! Вот кто теперь её враг!
Промозглый ветер дул прямо в лицо, остужая разгорячённые щёки. Поёжившись, Кларисс накинула капюшон, и бросила сердитый взгляд на спутника.
– Это сговор, – подытожила она. Её голос дрожал. – Вы с Завоевателем знали, что так всё и будет, мессир.
– Ничего подобного, – спокойно возразил Уильям. – Да будет вам известно, миледи, я уже был обручён с одной дамой. Теперь придётся и мне отказаться от своих планов.
– Ах, вот как! – воскликнула Кларисс. – Значит, тем более в ваших интересах отказаться от предложения короля, раз он вас так ценит, мессир.
– Король не примет отказа, и вы это знаете, миледи, – норманн пожал плечами. Его лицо в этот момент показалось ей надменным.
– Я не хочу с вами спорить, – с досадой бросила она. – Я иду домой, провожать меня не нужно!
– Нет, я провожу вас. Сейчас на улице полно проходимцев, которые без раздумий могут либо обокрасть, либо перерезать вам горло. Это Лондон, миледи.
– Вы хотите меня запугать, – стараясь не выдать беспокойства, произнесла Кларисс.
– Я хочу принять меры, чтобы обеспечить вашу безопасность, миледи.
Кларисс не успела ему ответить, как невысокий юноша в тёмной тунике с королевским гербом подвёл чёрного коня.
– Я хочу пойти пешком! – Кларисс протестующе помотала головой. – Я не поеду на этом звере.
– Вы боитесь животных, миледи? – в глазах Уильяма заплясали огоньки: точь-в-точь как у Завоевателя, когда он готовился выдать свой хитроумный план.
– Я не боюсь животных, – отрезала она, – даже норманнов.
– Полагаю, скоро вам представится возможность изменить своё мнение, миледи, – с холодной вежливостью отозвался он, и Кларисс поняла, что дальше препираться бесполезно. Лучше скорее оказаться дома и избавиться от общества этого лицемера.
До дома, где она остановилась с отцом, они ехали в молчании. Кларисс с ужасом наблюдала, как преобразился Лондон ночью. Им встречались подвыпившие гуляки, из закоулков неслась нецензурная брань, смешанная со слишком громким женским смехом. Кларисс вобрала голову в плечи, жалея, что не может зажмуриться и закрыть уши руками. Город казался огромной сточной канавой: ночная мгла окутывала улицы, на которых встречались редкие огни. Норманн был прав – идти пешком до дома было реально опасно, и Кларисс поймала внутри себя ощущение, похожее на благодарность. Но в открытую благодарить она точно не будет: слишком много чести для приспешника Завоевателя!
Ей не хотелось оставаться в этом городе. Казалось, что если они с отцом соберутся и уедут, то, оказавшись на землях Шотландии, им больше ничего не будет угрожать. Однако, пришлось отмести и эту мысль – дядя оставался в плену у Завоевателя. А без него отец не покинет пределы Англии. Возможно, именно в эту минуту они с королём обсуждают этот вопрос. Возможно, отцу удастся сделать так, чтобы Завоеватель принял другое решение, но надежда на такой вариант таяла с каждой минутой.
Остановившись возле нужного дома, Уильям помог Кларисс спуститься. Она хотела быстро скрыться за дверью, однако, его рука коснулась плеча и остановила.
– Миледи, вы всё ещё остаётесь на улице, – понизив голос, произнёс норманн.
– Неправда, я уже дома, – раздражённо фыркнула она. – И я дальше пойду одна!
– Я провожу вас, – терпеливо сказал Уильям, – мне нужно убедиться, что вы дома, в безопасности.
– А я хочу, чтобы вы сжалились надо мной и оставили меня в покое!
Норманн подошёл к двери и открыл её, пропуская Кларисс вперёд. Она, стиснув зубы, подняла голову и зашла в холл. К ней поспешил слуга отца, чтобы принять от неё плащ.
– Добрый вечер, мессир, миледи, – поприветствовал он вошедших.
– Добрый вечер, Брайс, – поздоровалась Кларисс. – Позаботься о том, чтобы в спальне отца было тепло. Он скоро приедет.
– Что вам подать, мессир? Эль, вино? – слуга застыл в ожидании других поручений. – Мы привезли с собой бочонок прекрасного шотландского эля.
– Ничего не нужно, – Уильям покачал головой.
Когда Брайс ушёл на второй этаж, то Кларисс сложила руки на груди. Вся её поза выражала нетерпение и раздражение.
– Мессир, попрошу вас оставить меня одну. Я устала и очень зла! Ни мой отец, ни мой дядя не допустят этого брака! Вы с Завоевателем изначально были в сговоре, чтобы прибрать Иннис-брох к своим рукам, но не бывать этому!
– Вы знаете, миледи, я предпочитаю принимать решения самостоятельно. Но воля короля выше моих желаний, особенно, в плане земель Камберленда, на которых находится ваш дом.
– То есть, вы ничего не сделаете, чтобы было по-вашему, мессир? Вы же хотели на ком-то жениться, и так легко откажетесь от своих намерений, чтобы угодить королю?
– Как видите, я не обладаю безграничной свободой. Я всего лишь рыцарь. – Уильям пожал плечами и прислонился спиной к стене.
– Так чего же вы от меня хотите? Чтобы я играла в вашу с королём игру? – Кларисс чувствовала, что вот-вот задымится от гнева.
– Мне от вас ничего не нужно, – в его голосе чувствовалась усталость. – Доброй вам ночи, миледи.
Развернувшись, норманн ушёл. Некоторое время Кларисс недоверчиво смотрела на дверь, ожидая, что он передумает и вернётся, чтобы сказать о том, что он будет оспаривать решение короля. Ведь этому рыцарю не хочется жениться на ней, как и ей выходить за него замуж! Более того, он собирался связать себя узами брака с дамой своего сердца, а не с дочерью шотландского лаэрда! Кларисс с негодованием отмела сиюминутное чувство жалости к этому человеку. Он, действительно, пешка короля, раз не станет бороться за свою любовь. И будет делать так, как прикажет Завоеватель. Поэтому и Кларисс не может ему доверять ни в чём – он её враг!