– Не очень свежая, – заключил Хорн. – По-моему, трёхдневная. Я догадываюсь, что в этом ящике спал похищенный зверёк.
– Да, – грустно подтвердил Пауль. – Там жила пукалка.
– Неужели у этой зверушки нет имени? – спросила Никель, когда Пауль опустил её на пол, и подбежала к ящику.
– Мой двоюродный дедушка называет её «Флатуленция». А я называю её Пукки. Она такая маленькая и хрупкая! – ответил мальчик.
– Неплохое имя, – одобрил Хорн. – Но почему этого зверька вообще так называют?
– На самом деле это заднеафриканская пукалка, – добавил Пауль.
– Значит, этот зверёк привезён из Африки, – заключила Никель, протирая очки, чтобы получше рассмотреть ящик. У морской свинки была дальнозоркость, и очки были ей нужны прежде всего для того, чтобы разглядеть вещи, находящиеся вблизи.
– Но почему же она пукалка? – спросил попугай.
– Почему скунса называют ещё и вонючкой? – вздохнула морская свинка.
– Не надо умничать, – сказал Хорн. – Конечно же, его так называют, потому что он плохо пахнет. Но ведь ни один зверь не может всё время портить воздух! А кроме того, ты ведь тоже не маленькая свинья, живущая в море, хоть ты и морская свинка. Да и я обычная птица и никого не пугаю, хоть и зовут меня попугай.
– Не спорьте, – попросил Пауль. – Я так рад, что вы пришли! А этот зверёк, Пукки, и правда много пукает, причём очень громко.
– Может, у тебя найдётся её фото? – спросила Никель.
– Нет, к сожалению. Этот зверёк такой редкий, что его фоток нет даже в Интернете. Мой двоюродный дедушка приедет на следующей неделе вместе с фотографом. И что я скажу ему? Я страшно волнуюсь, что мы не сможем отыскать крошку! К тому же Пукки ест только особенные бобы!