The lotos-eaters
(Лотофаги[9])
There is sweet music here (здесь сладостная музыка) that softer falls (которая падает = струится вниз нежнее/тише; sweet сладкий; приятный, милый; сладкозвучный, благозвучный, мелодичный: the sweet voice of a bird мелодичное пение птички)
Than petals from blown roses on the grass (чем лепестки с овеянных ветром роз на траву; petal ['pet(ə)l] лепесток; to blow дуть),
Or night-dews on still waters (или /чем/ ночные росы на тихие/недвижные воды; dew [dju:], [ʤu:] роса; still бесшумный, тихий, безмолвный; неподвижный) between walls (между стенами)
Of shadowy granite (затененного гранита; shadowy ['ʃædəʋɪ] тенистый, затененный; темный; мрачный; shadow ['ʃædəʋ] тень; granite ['ɡrænɪt] гранит), in a gleaming pass (в мерцающем проливе; to gleam светиться /отраженным светом/; мерцать; pass [pɑ:s] проход, путь, дорога; ущелье; фарватер, пролив, судоходный канал);
Music that gentlier on the spirit lies (музыка, которая нежнее лежит/покоится на душе; gentle знатный, родовитый, благородный, благородных кровей; мягкий, добрый; тихий, спокойный, кроткий; нежный, ласковый /например, о голосе/; легкий, слабый /например, о ветре/; spirit ['spɪrɪt] дух; духовное начало; душа),
Than tird eyelids upon tird eyes (чем усталые веки на усталых глазах; to tire ['taɪə] утомляться, уставать);
Music that brings sweet sleep down from the blissful skies (музыка, которая низводит сладкий/приятный сон с дарующих блаженство небес; blissful ['blɪsf(ə)l], [-fʋl] блаженный, счастливый; дарующий блаженство; bliss блаженство).
Here are cool mosses deep (здесь прохладные мхи глубоки),
And thro the moss the ivies creep (и сквозь мох/по мху ползут плющи; thro [θru:] /книжн./ = through [θru:] через, сквозь, по; ivy ['aɪvɪ] плющ),
And in the stream the long-leaved flowers weep (и в реке плачут длиннолистые цветы; stream [stri:m] поток, река, ручей; струя, течение; leaf лист),
And from the craggy ledge (и со скалистой кромки; craggy скалистый: craggy mountains скалистые горы; крутой и неровный, отвесный: craggy peaks крутые вершины; ledge планка, рейка; полочка: a window ledge оконный карниз; выступ, уступ; край: a narrow ledge of rock узкий выступ скалы) the poppy hangs in sleep (свисает спящий мак: «мак висит в сне»).
«Why are we weighd upon with heaviness»
Why are we weighd upon with heaviness (почему мы обременены тяжестью; to weigh [weɪ] взвешивать; весить; тяготить /= weigh upon, on/ тяготить: the silence began to weigh on us молчание начало тяготить нас; heaviness ['hevɪnəs] тяжесть; heavy ['hevɪ] тяжелый),
And utterly consumed with sharp distress (и крайне изнурены острым бедственным положением; utterly ['ʌtəlɪ] весьма, крайне, очень, чрезвычайно: utterly ruined ['ru:ɪnd] совершенно, полностью разоренный; to consume [kən'sju:m] истреблять, уничтожать /обычно об огне/: the fire spread rapidly, consuming many homes огонь распространился быстро и сжег много домов; расходовать, тратить /материалы в процессе потребления, использования/; съедать, поглощать /еду/; /= consume away/ хиреть, чахнуть; distress [dɪ'stres] несчастье, душевное страдание; бедствие, бедственное положение),
While all things else (тогда как/в то время как все другие существа; thing вещь, предмет; создание, живое существо; else еще, кроме; другой) have rest from weariness (имеют отдых от утомленности/усталости; rest покой, отдых: to go/retire to rest ложиться отдыхать, спать; weariness ['wɪərɪnəs] крайняя усталость, истощение; weary ['wɪərɪ] усталый, изнуренный, утомленный)?
All things have rest (все существа имеют отдых/покой): why should we toil alone (почему одни мы должны тяжело трудиться),
We only toil (/лишь/ мы одни трудимся; toil [tɔɪl] тяжелый труд; to toil усиленно трудиться; выполнять тяжелую работу), who are the first of things (/мы,/ которые есть вершина: «первое» /всех/ существ),
And make perpetual moan (и издаем вечный = вечно повторяющийся стон; perpetual [pə'peʧʋəl] бесконечный, вечный: perpetual motion вечное движение; беспрестанный, нескончаемый; moan [məʋn] стон),
Still from one sorrow to another thrown (по-прежнему кидаемы от одной горести к другой; to throw [θrəʋ] бросать, кидать):
Nor ever fold our wings (и никогда не складываем наши крылья),
And cease from wanderings (и не прекращаем скитаний; to cease [si:s] переставать, прекращать),
Nor steep our brows in slumbers holy balm (и не окунаем наше чело в священный бальзам дремоты; to steep погружать /в жидкость/; пропитывать /чем-либо/; brow [braʋ] бровь; /поэт./ лоб, чело; slumber сон; дремота; holy ['həʋlɪ] священный, святой; balm [bɑ:m] бальзам, /ароматное/ болеутоляющее средство, исцеляющее средство; утешение, облегчение страданий);
Nor harken what the inner spirit sings (и не прислушиваемся к тому, что поет внутренний дух; to harken = hearken ['hɑ:k(ə)n] прислушиваться),
There is no joy but calm (не существует: «не имеется»
/другой/ отрады, кроме покоя; calm [kɑ:m] спокойствие, выдержанность, невозмутимость /характера человека/; безветрие, затишье; покой, тишь)!
Why should we only toil (почему мы одни должны трудиться/почему мы должны лишь трудиться), the roof and crown of things (крыша и венец существ; crown [kraʋn] венец; корона)?
«Dear is the memory of our wedded lives»
Dear is the memory of our wedded lives (дорого/приятно воспоминание о наших супружеских жизнях = о нашей жизни в супружестве; dear [dɪə] дорогой, милый; wedded ['wedɪd] супружеский; to wed жениться; выходить замуж; вступать в брак),
And dear the last embraces of our wives (и милы последние = прощальные объятия наших жен; embrace [ɪm'breɪs] объятие)
And their warm tears (и их горячие: «теплые» слезы; tear [tɪə] слеза): but all hath sufferd change (но все претерпело перемену; hath /уст., поэт./ = has; to suffer ['sʌfə] страдать; испытывать, претерпевать):
For surely now our household hearths are cold (ибо несомненно, что теперь наши домашние очаги холодны = остыли; surely ['ʃʋəlɪ] конечно, непременно; несомненно; household ['haʋshəʋld] семейство, семья; домочадцы, домашние; все, кто живет в конкретном доме; /домашнее/ хозяйство; двор, дом /как предмет хозяйственных забот/; hearth [hɑ:θ] /домашний/ очаг; камин):
Our sons inherit us (наши сыновья наследуют нам; to inherit [ɪn'herɪt] наследовать; быть/стать наследником): our looks are strange (наш вид/облик странен):
And we should come like ghosts to trouble joy (и мы должны приходить = неизбежно являемся, как привидения, чтобы нарушить веселье; ghost [ɡəʋst] привидение, призрак; дух; to trouble [trʌbl] беспокоить, тревожить, нарушать спокойствие; joy радость; празднество, веселье).
Or else the island princes over-bold (или же островные принцы, сверх-заносчивые; /or/ else а то, или же; island ['aɪlənd] остров; bold [bəʋld] отважный, смелый, храбрый; бесстыдный, наглый; /уст./ самоуверенный)
Have eat our substance (съели/проели наше имущество/наше богатство; eat = eaten; substance ['sʌbst(ə)ns] вещество; /филос./ материя, субстанция; /юр./ имущество, состояние: a family of substance состоятельная семья), and the minstrel sings (и /бродячий/ певец поет; minstrel ['mɪnstr(ə)l] менестрель /бродячий поэт, исполнявший героические или лирические песни перед собранием знати/)
Before them of the ten years war in Troy (пред ними о десятилетней войне в Трое),
And our great deeds (и о наших великих деяниях = подвигах; deed [di:d] /книжн./ действие, деяние; /геройский/ поступок), as half-forgotten things (как о полузабытых вещах/делах).
Is there confusion in the little isle (поднялось волнение/возник беспорядок на островке: «маленьком острове»; confusion [kən'fju:ʒ(ə)n] беспорядок; неразбериха, путаница; isle [aɪl] /книжн./ остров)?
Let what is broken so remain (пусть то, что разбито/нарушено, таким и останется; broken ['brəʋk(ə)n] разбитый, сломанный; нарушенный /о законе, обещании/; оскверненный; разоренный, разорившийся; to break [breɪk] ломать; разбивать; нарушать; to remain [rɪ'meɪn] оставаться).