Я все думала о том, что нам пришлось пережить, и о том, что куда бы мы ни уехали прошлое везде нагонит нас. И дело было даже не в снеге, который окутал всю набережную, все дома, весь город, а в нас. Мы не могли справиться с болью, а потому прошлое казалось неотступным. Даже не так Дело было не настолько в боли, насколько в принятии. Да, мы не могли принять прошлое, и мы не понимали, чем заслужили это. Мои мысли оборвались, когда Джулианна вышла из душа с раскрасневшимися щеками от горячей воды. Сегодня она выглядела куда лучше, чем последние недели.
Спасибо за пиццу, поблагодарила я и обняла сестру, от которой пахло легким ароматом ванили.
От третьего лица
Мелисса отправилась в ванную комнату, чтобы освежиться после сна. Она умылась в раковине ледяной водой, привычки не отступали, даже после того, как казалось, что нужно начать все сначала. Она подняла лицо к зеркалу: по веснушчатым щекам стекали капли холодной воды. Серо-зеленые обычно глаза от воды и после сна казались сейчас совсем ясными и светлыми. Лицо с четкими линиями скул выглядело изможденным щеки впали. Длинные светло-рыжие волосы рассыпались, когда Мелисса снова склонилась над раковиной. Девушка посмотрела на себя в зеркало: веснушки были рассыпаны по всему лицу, Мелисса их терпеть не могла. Они были даже на алых губах, которые сейчас были искусаны и покрылись коркой. Девушка постаралась улыбнуться себе, но не смогла ей совершенно не нравилось, как она выглядит. То ли дело Джулианна, когда та улыбается, у нее выступает ямочка на щеке, лицо чистое, волосы с платиновым отливом. Единственное, что Мелиссе правда нравилось в своей внешности, это небольшой вздернутый нос и аккуратный подбородок.
Пока младшая сестра приводила себя в порядок Джулианна заварила кофе в старой кофеварке, которую нашла в пыльной кухонной тумбе. Когда обе сестры уселись за стол, Джулианна заговорила первой:
Я сегодня пойду искать работу.
Мелисса внимательно посмотрела на сестру:
Ты думаешь, получится?
Да, почему нет? Это же Нью-Йорк, а я имею диплом художественной школы и ко всему проходила практику преподавателя в начальной школе.
Да, мне тоже стоит поискать место, задумчиво произнесла Мелисса. Она относилась к тому типу людей, которым довольно сложно скрывать свои эмоции, а потому на ее лице отразилось волнение и горечь.
У тебя получится найти работу, повторюсь, это Нью-Йорк, а не наш замшелый городишко.
Да, согласилась младшая, потому здесь конкуренция больше.
Как и возможностей. К тому же ты долгое время занималась спортом, может, тебя возьмут в какой-нибудь спортивный клуб или что-то вроде того.
Очень я сомневаюсь Может, я смогу попасть в редакцию газеты и договориться быть стажером на минимальный оклад.
Или так, согласилась Джулианна.
Девушка с рыжими волосами благодарно улыбнулась, ведь возможностей было и вправду больше, и это вселяло надежду.
От первого лица
Я смотрела на Джулианну и понимала, что вероятность найти мне работу здесь не так велика. После завтрака мы надели самое лучше, чем располагал наш гардероб, и, пожелав друг другу удачи, Джулианна ушла. Я осталась, допила черный кофе с молоком и от неожиданного звука вздрогнула. Это был звонок домашнего телефона, который стоял на тумбочке около входной двери.
Слушаю, я подняла трубку.
Кхм, кхм, это Стив Гаррисон.
Аааа, мистер Гаррисон, добрый день! я была искренне рада его звонку.
Я хотел узнать, как ваши дела и предупредить, что зайду к вам ближе к восьми вечера, если вы, разумеется, не будете против.
Нет-нет, заходите, мы будем только рады! Дела в порядке, но мы вам обо всем расскажем вечером, в ответ мистер Гаррисон засмеялся и пообещал точно зайти.
Я приняла этот звонок за добрый знак и, окрыленная надеждами, отправилась на улицу. Выйдя из подъезда, я свернула влево в сторону набережной, которая находится на Эммонс-авеню. Вокруг дома было посажено много кустарников, выстриженных под квадратную форму, на удивление из-под слоя снега виднелись зеленые листочки. Снег скрипел под ногами. Когда я перешла дорогу и вышла к самому заливу, который образовывал своеобразный канал, я поняла, что совершенно не знаю, куда идти. Старинные фонарные столбы вдоль набережной уже стали освещать слабым желтоватым светом, а я все еще не представляла, куда можно пойти. Вдалеке я заметила кафешки и подумала о том, что хоть официанткой меня-то должны взять. Я стала подходить к ресторану «Стамбул», отделанному в голубых тонах и украшенному праздничными фонариками снаружи. Внутри все было сделано из темного дерева, висели с золотыми рамами зеркала, красивые цветные лампы, но впечатление от этого места создавалось тяжелое, очень уж много было желтого и темного.
Девушка, вам помочь? вежливо обратился ко мне один из работников этого заведения, в белой рубашке и черном галстуке. Я замешкалась.
Эмм, нет, то есть, да. Я ищу работу, возможно, у вас есть места? только произнеся все это, я поняла, насколько нелепо это прозвучало.
Вы имеете опыт работы в сфере обслуживания? вежливо поинтересовался мужчина. Я помотала головой.
Увы, я думаю, нам нечего вам предложить, он произнес это настолько надменно, что я покраснела от стыда и мне захотелось побыстрее убраться из этого места.
Выйдя из ресторана, меня обдало холодом, но это было лучше, я даже не заметила за эти пару минут, как пропотела. Мне хотелось все оставить и вернуться в квартирку, посидеть на диване, почитать книгу, но нужда толкала идти дальше. Совсем рядом стояло кафе с названием «Pizzeria & Restaurant», но и там для меня не нашлось места. В следующем месте я решила потребовать менеджера или администратора и биться за место до последнего. Я шла дальше по Эммонс-авеню, потом, свернув, я отправилась в противоположную сторону от набережной по Шипсхед-Бей-Роуд. Здесь по левую сторону был целый ряд баров, мелких магазинчиков и один ресторан, но везде я слышала одно и то же: «Нет, увы, рабочих мест нет. И поскольку сейчас начало года, то вы вряд ли что-то сможете найти, подойдите ближе к маю». Дальше, уже потеряв всякие силы и надежды, я перешла под надземными путями метро, по которым мы приехали еще вчера сюда с вокзала. И мне показалось, как будто уже несколько дней прошло с того момента. Мост наземного метро будто разделял жилую спокойную часть с набережной и суматошную рыночную часть. Вся улица была забита магазинами, стоявшими друг напротив друга, и припаркованными на обочинах машинами. Из-за утренней метели некоторые магазины были закрыты, и, побродив по этим магазинам, я ясно поняла, что сегодня всем не до того, чтобы брать кого-то на работу, все отвечали довольно нервно и совсем невежливо. Где-то барахлило электричество, где-то были проблемы с отоплением, и все занимались тем, чтобы исправить это, а я только мешала. Испытав изрядное унижение за сегодня, я подумала: «Хватит, хочу отдохнуть». В душе было пусто, руки и ноги замерзли, я ощущала себя ненужной в этом огромном городе, здесь всем было на всех все равно. Я стала медленно брести обратно, пока не поняла, что знакомая мне местность куда-то делась, здесь стало пустынно, напротив неприветливых домов стояли пустые, покрытые снегом машины. И только одна неоновая вывеска висела, у которой не горело пару букв, это был бар. Я зашла внутрь, чтобы спросить дорогу. Внутри бар был слабо освещен и совершенно не украшен, в отличие от других заведений, в которых я уже успела побывать. О праздниках напоминал лишь еловый венок с красным бантом, висевший на главной двери. Все было деревянное и слегка потрепанное, в помещении было два или три мужчины, кто-то сидел за столиком, а кто-то играл в бильярд, попивая что-то вроде пива. Лишь за барной стойкой стояла девушка, протирающая от пыли стаканы. Она настороженно подняла на меня взгляд.