Тормоз! Тормоз! Алка тормоз!
Вот я тебя! Алка замахнулась, чтобы дать ему затрещину, но Гришаня ловко увернулся и нырнул под стол. Там он пощекотал пятку средней сестры Иры. Та громко взвизгнула. Большой овальный стол, за которым шла игра, покачнулся.
Тише, дети, спокойно проговорила Наталья Ивановна. Не надо ссориться.
Кто ссорится, мам? миролюбиво произнес Николай, бывший старшим из братьев. Мы же просто так, прикалываемся. Кстати, где папа? Он говорил, что вернется сегодня пораньше, а уже десять почти.
Папа писал мне полчаса назад. У них в больнице какое-то ЧП. Он задержится.
Какое ЧП? спросила Ира, параллельно бросая быстрые штрихи карандашом на листке бумаги.
Ира мечтала стать художницей. Она все время рисовала. Как только ей под руку попадался мало-мальски чистый лист, пальцы ее сами тянулись к карандашу и начинали выводить четкие и уверенные линии. В детской все стены были увешаны Ириными рисунками. Особенно она любила рисовать весну. Солнце, деревья, одетые листвой, радостных детишек в песочнице, румяных мамочек на скамейке.
Какое ЧП? повторила Ира и, на секунду оторвавшись от рисунка, взглянула на мать.
Та пожала плечами.
Не знаю, доченька. Думаю, папа со всем разберется и скоро придет.
В это время в двери заскрежетал ключ.
Ура! Папа! завопил Гришаня и, вынырнув из-под стола, бросился в прихожую.
Сергей Павлович Кравцов стоял у порога и расстегивал пальто. Лицо его было усталым и хмурым. Навстречу ему высыпало все семейство.
Что случилось, Сережа? Наталья Ивановна взяла из рук мужа портфель.
Потом, Наташа. Не сейчас. Я голоден, как волк. Не обедал сегодня. Есть у нас что покушать?
Конечно, есть! Твои любимые голубцы. И свекольный салатик. Ал, быстренько, разогрей папе ужин.
Алка по привычке надула было губки, но тут же опомнилась и послушно пошла в кухню. Отца все дети слушались беспрекословно и уважали безгранично. Он был главврачом детской больницы. Надо ли говорить, какая это ответственность и нервотрепка. Тем более больница была не простая, в ней целое отделение было отведено для детей из детдомов. Сергей Павлович лично курировал это отделение, стараясь создать для сирот самые лучшие условия, какие только возможны. Он даже приглашал туда артистов, аниматоров, устраивал детям праздники, выбивал гуманитарную помощь и так далее.
Сергей Павлович отправился в душ. Алка хлопотала на кухне, Ира с Николаем и другим братом, Артемом, спешно убирали со стола игру и ставили на него приборы для ужина. Наталья Ивановна степенно прохаживалась из гостиной в кухню, следя за тем, чтобы все было в полном порядке. Через пятнадцать минут семья в полном сборе сидела за столом. Дети и Наталья Ивановна поужинали раньше и теперь просто пили чай, чтобы побыть с отцом. Сергей Павлович молча съел салат и голубцы и пододвинул к себе чашку с чаем.
В общем, плохо дело, негромко проговорил он, оглядев притихших домочадцев. Помните, я вам говорил о лекарстве, которое достали нам спонсоры? Новейшее, импортное лекарство, одна ампула стоит почти сотню тысяч. Оно буквально творит чудеса. Помните?
Конечно помним, па, сказал Артем. Это лекарство для больных почками, верно?
Артем, которому было двенадцать, давно решил идти по стопам отца и стать врачом. Поэтому он с жадностью впитывал все рассказы Сергея Павловича о своей работе, знал кучу диагнозов, названий лекарств и вообще всяческих медицинских нюансов и подробностей. Кравцов-старший кивнул и тяжело вздохнул.
Да, Тема, ты прав, это лекарство для почечных пациентов. Оно предназначалось конкретно для детдомовцев среди них, к сожалению, много ребятишек с больными почками. Тяжелое детство на улице, скверная одежда, постоянные простуды. Вот вам и больные почки. Да Он отхлебнул чай и закончил убитым голосом: Так вот, дорогие мои, сегодня обнаружилось, что лекарство пропало. Целая коробка с ампулами.
Как пропало? ахнула Наталья Ивановна.
Так. Исчезло из запертого шкафа в кабинете старшей медсестры. Пришлось вызывать полицию. Допросили все отделение, всех сотрудников. Даже отпечатки пальцев сняли. Пока безрезультатно.
Какой кошмар, пробормотала Наталья Ивановна.
Пап, послушай, вмешался в разговор Николай. Вот ты говоришь, полиция. А кого они подозревают? У них есть версии?
Версии! насмешливо передразнила брата Алка. Тоже мне, сыщик! Начитался своих детективов. Молчал бы лучше.
Что плохого в чтении детективов, обиженно надулся Николай.
Он действительно увлекался криминальными романами и проглатывал их запоем. Самой главной его мечтой было распутать какую-нибудь невероятно запутанную историю. Коле иногда даже снились сны про то, как он выходит на след преступника. А эта Алка из всего сделает потеху. Однако Сергей Павлович отнесся к словам сына неожиданно серьезно.
Версии, говоришь? Версия есть. Все сошлось на новенькой медсестре.
Это которая Настя? ахнула Наталья Ивановна.
Да, она. Сергей Павлович опустил голову и принялся пальцем чертить на скатерти замысловатые фигурки. Она последняя заходила в кабинет старшей медсестры. Ее пальцы есть на дверях шкафчика. И она сегодня днем вдруг очень поспешно отпросилась с работы, ссылаясь на неотложные дела.
Но как же так? с горечью посетовала Наталья Ивановна. Ты же говорил, она такая хорошая девочка. И ведь сама бывшая детдомовка. Как она могла своровать лекарство у несчастных сироток?
Эх, Ната, не сыпь мне соль на рану. Мы с Максимом Ильичом отказываемся в это поверить. Но факты! Факты! Против них не попрешь.
Максим Ильич, которого упомянул Сергей Павлович, был его главным замом и давним другом. Кравцов-старший считал его образцовым хирургом и гордился этой дружбой.
Так ее арестовали? не утерпев, полюбопытствовал Николай.
Кого арестовали? не понял Сергей Павлович.
Ну эту вашу, Настю.
Нет. Пока нет. Я уговорил следователя не предпринимать пока резких шагов. Возможно, Настя, если это она, одумается и вернет коробку. Так же, как и кто-то другой. Мне дали сроку неделю. Если за неделю ампулы не отыщутся, тогда следствие начнется полным ходом. Что касается Насти, я отстранил ее на время от работы, она будет исполнять функции нянечки в отделении для детдомовцев.
Бедный ты мой, бедный. Наталья Ивановна встала и, подойдя к мужу, положила руки ему на плечи. Ничего. Я уверена, все как-то образуется. Вор найдется, и это будет не Настя.
Хотелось бы верить, устало проговорил Сергей Павлович. Ладно, ребятки, я спать. Завтра вставать ни свет ни заря. Спасибо за ужин и за компанию.
2
Родители ушли в спальню. Алла и Ира быстро вымыли посуду, мальчишки прибрали в гостиной и вынесли мусор. После этого все собрались в одной из детских, у девочек.
Что будем делать? спросил Николай у ребят.
В каком смысле? не поняла Алка.
Ну в том смысле, что надо же как-то помочь отцу! Надо найти ампулы.
Насмешил. Алка лениво зевнула и поправила свои золотые локоны. Как ты их найдешь? Их, небось, уже загнала эта Настя за бешеные бабки. Теперь машину себе купит.
Если только ее не посадят, ехидно возразил Николай.
Да брось. Алка беспечно махнула рукой. Никто ее не посадит. Доказательств прямых нет. Подумаешь, отпечатки. Вон сейчас кассирши из банков по несколько десятков миллионов выносят, и то их не сразу находят.
Да вдруг это вовсе не Настя? рассердился Коля.
А кто?
Алка достала из кармана маленькое круглое зеркальце и принялась изучать крошечный прыщик, вскочивший на лбу.
Мало ли кто? Может, это вообще не персонал.
Ага. Это пациенты. Сами у себя стибрили лекарство.
Гришане было скучно слушать перебранку сестры и брата. Он подошел к окну и принялся смотреть на улицу. Во дворе было пусто, горел фонарь. Под большим тополем сидел беспризорный котенок Васька. Гришаня любил Ваську и считал своим приятелем и питомцем. Периодически он выносил ему сосиски и остатки колбасы. Васька съедал их за долю секунды. Потом благодарно терся о Гришанины колени и мурлыкал. Но больше всего на свете Васька любил лазить на деревья. Залезет на самую верхнюю ветку и кричит как полоумный, потому что слезть не может. Сколько раз ребята из двора снимали его, а этот дурачок все норовит опять запрыгнуть на самый верх. Ну что ты с ним будешь делать!