Прикрыл полой плаща и
отправился на корму. Брызги из-за борта летели, как стрелы.
Человек сухопутный уж точно не донесбы в целости кружку, полную почти
до краев, аскорее всего - и вовсене устоял на ногах. Разве что схватился
бы за снасти, за скамьи, за плечи сидевших... Однорукому Аптахару подмоги не
требовалось. Шел, как другиелюди поземляномуполу хором. Даон, правду
молвить, в тех хоромах скорей споткнулся бы.
- Давай сюда кружку, мы уж передадим!.. - подначивали его.
- Явам, бесстыжим,дерьма мешок нести недоверю!- отвечалстарый
воин.
Человек, что сидел на высоком кормовомсиденье, держа в руках правило,
с дружескойусмешкойследилза приближавшимсяАптахаром. Унегосамого
волосы горелина солнце тем светлымзолотом, каким справедливые Боги очень
редкоодариваютдаже сегванов, перебравшихсясОстрововна Берег, -не
говоря ужеобиныхплеменах,обитающих вглубинесуши. То есть рыжие и
белобрысые, конечно, всюду встречаются, но таких, словно зимний утренний луч
на чистомснегу, - замучаешься искать. Добравшись,Аптахар протянулвождю
свой напиток:
- Отведай, кунс.
Кунс отведал. Всего одинглоток.Согласно кивнул - ивернулкружку.
Глаза унего тожебыли, какиевстречаются толькоу тех, ктопоколениями
живетсредиморскойсиневы.Цвета океана,нежащегосяподсолнцем,но
способного всколыхнуться грозовой непогодой. Рука в плотной кожаной рукавице
спокойно и чутко держала правило бегущего корабля. Ни лишнего напряжения, ни
суеты.Аптахарвернулсяккотлу и, нагнувшись,подтащил поближе большой
кожаный короб. Сталодну за другой вынимать изнегочашкии наполненными
передаватьв протянутые сверхуруки. Сперва - длятех, кто сиделна носу
корабля и принимал всего более оплеухи мокрых затрещин от налетающих волн.
Потом - для тех, кто помещался посередине и на корме. Чашки,которые старый
воин ловко извлекал из короба, были самипо себе замечательные. Не кожаные,
неглиняные, не медные,даже не деревянные. Добрыймастер сработал ихиз
льдисто-прозрачного, чуть тронутого зеленью стекла.Оничудесносохраняли
тепло и (многажды проверено!) не разбивались, падая на твердую палубу и даже
на камень. Но самой удивительной выдумкой стекловара было то, что чашки туго
вкладывались одна в другую, занимая таким образом очень мало места, которого
вечно не хватает на корабле. Кунс Винитар щедро заплатил за них вГалираде.
Долго будутпомнить вождя, который так заботитсяо своихлюдях!Подобной
диковины, притом очень полезной, до сихпор не видалини на одном корабле.
Аптахар же про себя весьма гордился тем,что именно он привел кунса во двор
к стекловару Остею...
...Раздав горячийнапиток,старыйсегваннаконец-тоналилсебеи
мужественно переборол искушение плеснуть в чашку лишнего из заветной бутыли.
Пристрастие к хмельномулюди стали за ним замечать примерно тогда же, когда
он потерял руку: почти семь лет назад. Глупцы!.. Они видели только внешнее и
полагали, будтоон принялся топитьсяв вине из-за увечья.