Он старый диссидент. Иногда заговаривается, говорил отец. Ему нужен хороший политтехнолог. Если поработать, за Самди могут пойти миллионы.
Виктор, напротив, считал, что Яну Иосифовичу политтехнолог не нужен. Все равно Самди все будет делать по-своему. Где это видано, чтобы вождь слушался специалистов по рекламе?
А по-настоящему Яну Иосифовичу нужен экзорцист. Хороший экзорцист, католический. Будет совсем замечательно, если из ордена иезуитов. Чтобы ни один демон не уцелел.
Другое дело, что когда демоны покинут это тело, к политике оно будет уже непригодно. Останется оболочка. Сморщенный, забывчивый и больше никому не нужный старый археолог.
***
День прошел весело. В нашей оккультной гимназии почти все дни веселые. Но Диана легла на этот пестрый фон яркой черной полоской.
На биологии Надежда Викторовна попыталась выяснить, до какой темы дошла Диана в прошлой школе.
Диана сказала, что из простейших организмов ее интересуют только чума, холера, сибирская язва и ботулизм. А так ей ближе большие, настоящие животные. Например, медведь или волк.
Кстати, вы знаете, что делать, если встретите медведя или волка в каких-нибудь диких местах? Это зависит, Диана повернулась к классу, от того, какое у вас с собой оружие
Ее выслушали с интересом.
На перемене вокруг Дианы как-то сам по себе образовался круг из пустых стульев. Барсучонок не выдержал и подсел.
Мне проводить тебя сегодня? спросил он.
Я помню дорогу, ответила Диана. Но проводи. У меня есть вопросы.
***
В следующий раз Диана нарушила молчание уже на пустыре.
Здесь есть поблизости лес? спросила Кель. Мы вроде бы на окраине, но леса не видно. Похоже, я плохо понимаю этот город. Раньше я думала, что все города одинаковые.
Барсучонок задумался.
Есть парки. Не такие, как этот, Барсучонок кивнул на чахлые деревья и панораму завода, а большие. В Любанке, например.
А там стрелять можно?
Ты хочешь кого-нибудь застрелить?
Мне нужно поохотиться на дикую птицу.
Барсучонок снова задумался. Он всю жизнь прожил в городе и с трудом представлял, сохранились ли в нашей области дикие звери. Наверное, сохранились. У нас тут порядочная глушь.
Он попытался представить, где в окрестностях города может скрываться лес, полный диких зверей. Вот Казанский проспект, мы проезжаем последний микрорайон с новенькими многоэтажками морковного цвета. Дальше горы песка, пруды, какие-нибудь гаражи. Знак сообщает, что город закончился.
А что потом? Трасса идет на Белоруссию. Вдоль нее лесополоса. За деревьями виднеются бывшие колхозные поля. Эти поля поросли непролазным бурьяном с пахучими розовыми цветочками.
А где же лес? Где же звери? Наверное, их придется на карте искать.
У нас есть леса. Но туда ехать надо, сказал Барсучонок.
Покажешь, как доехать.
Ты уже хочешь отдохнуть от нашей гимназии?
Нет, хочу поохотиться.
У тебя интересные увлечения.
Кель нахмурилась.
Я не могу сказать, что люблю охоту, сказала она, но я люблю дичь. Уже четвертый год я не пробовала хорошей дичи. У болотной птицы очень интересный вкус. Если можно добраться до духовки, птицу запекают в брусничном варенье и подают с черным перцем. Я, как настреляю, обязательно тебя угощу. Тебе понравится.
Диана, пощади. Я на обед только чай брал!
Барсучонок хоть и оголодал, но зато немного успокоился. Значит, Диана на кухне умеет не только лупить людей скалкой и орудовать ножом.
Если человек любит вкусно поесть, он не потерян для этого мира.
Они вошли в арку.
Стоп! сказала Диана.
Что такое?
Нас поджидают. Девушка вжалась в щербатую кирпичную стену и сделала знак рукой. Барсучонок последовал ее примеру.
Кто? прошептал он.
Видишь, те двое. На лавочке.
На лавочке, под цветочной стеной палисадника, сидели двое. Если бы не подсказка Дианы, Барсучонок прошел бы мимо и никого не заметил.
Один был в стильно потертой куртке, клетчатой рубашке и с ухоженной небритостью на молодом лице. На колено он положил стильный желтый блокнот.
Напротив него отяжелевший усач с печальной морщиной на лбу. Несмотря на жару, усач был в пальто и свитере, которые купил, кажется, еще в восьмидесятых.
Они разговаривали. О чем было не разобрать.
Тот, который в пальто, мне знаком, сказала Диана.
Это какой-нибудь международный террорист?
Нет. Это Багрымчик, следователь.
И что теперь делаем?
Диана достала из-под полы пиджака пистолет и проверила. Потом вернула обратно.
Если бы нас хотели убить, сказала она, то прислали бы незнакомых. И не стали бы сажать на самом видном месте. Они пришли поговорить. Идем!
А если они пришли тебя арестовать?
Это исключено.
Почему ты так думаешь?
Следователи не ходят на дом, чтобы допросить или арестовать. Для этого у них есть оперуполномоченные. На счет два отлипаем и идем с непринужденным видом. Раз два!
Двое на лавочке были слишком увлечены разговором. Они заметили Диану и Барсучонка, когда ребята уже подошли к ним вплотную.
У лаборанта мелькнула мысль, что надо было просто проскочить мимо них и скользнуть в подъезд. А эти двое пусть так бы и ждали до темноты.
Багрымчик изобразил улыбку.
Здравствуй, Ира Кирунина.
Кель замерла и окатила его взглядом, настолько холодным, что от него замерзла бы и лава.
Кирунина осталась в старых газетах, следователь Багрымчик, заявила девушка.
Ну что ты, Ира, успокойся.
Я вам не Ира, следователь Багрымчик.
А я больше не следователь, если что.
Кто же вы?
Независимый борец с преступностью.
Бэтмен, что ли? не выдержал Барсучонок.
Можно сказать и так.
А где же ваш бэтмобиль? И как называется ваша корпорация «Уэйн Энтерпрайз»?
Милый юноша, вы кое-чего не заметили.
Я не заметил ваш бэтмобиль?
Вы не заметили, что я не с вами разговариваю?
Нет, постойте, встрепенулся человек с блокнотом, это, наоборот, очень интересно. Было бы здорово узнать, что думают ученики ведущих гимназий о феномене Дианы Кель. Молодой человек, что вы об этом думаете?
Барсучонок не успел ответить.
Кто вы такой, спросила Диана, чтобы у него спрашивать?
Меня зовут Андрей Мартышин, небритый улыбнулся, я независимый журналист.
Аналитическая газета «Тайны и ужасы»?
Она хорошая, но я с ней не сотрудничаю. Вы могли видеть мои статьи в «ТюТю» и колонку в журнале «Ну, за». Также я иногда выступаю на «Радио Свобода».
Чем вас не устраивают «Тайны и ужасы»?
Они недостаточно элитарны.
Я думаю, вам следует обратиться в это издание, ледяным голосом произнесла Кель. Мы с Виктором уже дали ему интервью.
Ну чего ты, Диана, не удержался Барсучонок. Я и этому деятелю готов интервью дать. Давайте, разворачивайте блокнот. Итак, появление Дианы Кель позволило нашему классу решить многие важные задачи. Раньше мы часто спорили, что лучше Pascal или C? Разумно ли введение классов? Есть ли здравое зерно в идее Unix-ов для рабочего стола? Благодаря Диане
Вы говорите слишком быстро. И я хотел вам задать совсем другие вопросы.
А что вам интересует? Как из Ирольна попасть в Диэдарнис? Мы с Дианой в Розе Мира не сильны, это к директору.
Я хотел спросить
Раз вас не интересует Роза Мира, то слушайте дальше. Среди разработчиков до сих пор не утихают споры, какой компилятор лучше. Например, ходят странные слухи о компиляторе от Intel. Говорят, в Петербурге один программист
Что случилось в Петербурге, Мартышин так и не узнал. Из арки с веселым ревом вырулил светло-серый «Ламборджини Дьябло», сделал круг по двору и затормозил прямо напротив нашей скамейки.
В окнах показались головы любопытных. Тогда, в 1997-м, «Ламборджини Дьябло» считался редкостью и шиком даже в Москве. А у нас, в Тиглях, его видели только на календариках.
Из кабины водителя высунулась веселая белокурая голова в зеркальных солнцезащитных очках.