Это кошмар! Он не помнит, кто я такая!
Это еще что за новости? раздраженно спросил мужчина. Ромен, хватит ломать комедию, пожалуйста!
Я взглянул на него, чтобы получше рассмотреть лицо. Голубые глаза явно давали понять, что он не потерпит тут «всяких шуточек», а нахмуренные брови только добавляли недовольства. Внутренний голос подсказал мне вести себя осторожно, поэтому я промолчал. Заметив, что ситуация сложилась деликатная, врач под предлогом осмотра попросил мужчину и женщину выйти.
Едва мы остались наедине, мне сразу стало спокойнее. Я вздохнул.
Меня зовут доктор Люка́, я наблюдаю за тобой с тех пор, как тебя привезли на скорой.
На скорой. Почему?
Судя по всему, ты упал в обморок. Учитель нашел тебя без сознания в коридоре. Должно быть, ты сильно ударился об пол, так как у тебя на лбу огромная шишка, но больше я ничего сказать не могу: никто не видел, что произошло. Ты что-нибудь помнишь?
О чем? О лицее, о коридоре или о том, что произошло?
Я увиливал от ответа, чтобы выиграть время, сомневаясь, стоит ли вообще отвечать. Доктор мягко улыбнулся. Он был молод, уже с залысинами, но выглядел очень добродушно.
Обо всем. Вообще.
Очень мило с его стороны. Чтобы не разочаровывать доктора, я снова напряг извилины. Вспомнил ли я про свой обморок? Нет. Про коридор? Снова нет. Про лицей? Ничуть.
Услышав мои ответы, врач почесал нос.
Ты, верно, шутишь?
Снова здоро́во. Видимо, меня ждет карьера успешного комика. С одной оговоркой: я отвечал искренне.
Глубоко вздохнув, я продолжил:
Нет, не шучу. Я ничего не помню.
Произнеся эти слова, я впервые осознал, что со мной происходит. До сих пор все было как в тумане, когда порой просыпаешься после долгого сна и не знаешь, вечер сейчас или утро. Мужчина и женщина, оказавшиеся у моей больничной койки, когда я открыл глаза, были мне незнакомы и лишь сбили с толку своими вопросами. Теперь все выглядело иначе. Помех на линии не было, но на том конце провода никто не отвечал. Тревога охватила меня с такой силой, что показалось, будто я задыхаюсь. Доктор Люка́ осознал масштабы происходящего. Настоящий профессионал.
Не паникуй, начал он, подняв руку, чтобы успокоить меня, легкая амнезия случается после падений. Ты лежал без сознания несколько часов. Немного странно, что рентген не показал черепно-мозговых травм. Но мы сделаем МРТ и все проверим. Как бы там ни было, в подобных ситуациях память возвращается довольно быстро.
Насколько быстро? Сколько пройдет времени?
Несколько часов, дней зависит от случая. Меньше всего стоит беспокоиться о времени: ты только еще больше отдалишься от воспоминаний.
То есть мне нельзя беспокоиться. Почему подобные рекомендации только еще больше пугают? Почему из слов «не паникуй, не волнуйся» в голове остаются только «паника» и «волнение»?
Я закрыл глаза, надеясь, что, когда я их открою, все уже будет по-другому.
Стоит ли говорить, что этого не произошло?
Врач задал мне еще несколько вопросов общего содержания. Я без труда ответил. Казалось, исчезли лишь сведения из моей личной жизни: я знал, кто президент Республики, но не мог вспомнить ни одного имени друзей, ни что хуже всего своего собственного. Неприятно ощущать себя клоном из научной фантастики, запрограммированным на то, чтобы прекрасно функционировать в обществе, но лишенным собственной личности. Жесть.
Я поговорю с твоими родителями, наконец сказал доктор Люка́. Боюсь, это будет для них шок.
Я вздрогнул после этих слов.
Вы Вы хотите сказать, что эти мужчина и женщина вправду мои родители?
Голос сорвался в конце фразы. Казалось, мне было бы гораздо легче оставаться вот так, чем узнать, что на самом деле у меня есть семья и близкие, но не помнить о них ничего.
Врач состроил сочувствующую мину, но подтвердил. Он также сообщил, что продержит меня под наблюдением до вечера субботы и что в понедельник я должен явиться на МРТ перед тем, как возобновить свою прежнюю жизнь. Ай! Ай!
Я просил оставить меня в больнице на выходные, чтобы не мотаться туда-сюда, но доктор отказал под предлогом того, что больничный уход стоит дорого и спрос на него большой. Короче, Ромен на выход.
А затем он ушел.
Не знаю, что доктор сказал им. Никто мне и словом не обмолвился. Знаю только, что ждал долго. Слишком долго.
Когда мужчина и женщина вернулись, часы показывали девять ноль три вечера. Женщина рыдала, ну это сразу было ясно, а мужчина демонстрировал глубокую досаду. Я сожалел, что доставил столько хлопот, однако не понимал, как исправить ситуацию. А от одной мысли, что завтра придется спать у них дома, становилось не по себе.
Благодаря доктору я все же избежал пытки, к которой готовился, пока ждал их: называть этих людей «мама» и «папа».
Отныне они будут для меня Арно и Беатриса.
Воскресенье, 23 мая
Сегодня утром я проснулся у себя в комнате в этой незнакомой комнате, и меня охватила паника. С возвращением домой! Вот так! События последних нескольких часов роились в моей памяти, гордой оттого, что она еще на что-то годится. Однако я помнил только эти события, а о своей прошлой жизни ничего. Будто мозг объявил забастовку.
Сердце в груди бешено заколотилось. В голове всплыли слова, которые мне сказал полушутя-полусерьезно доктор Люка́ перед тем, как отправить домой:
Не нужно бояться того, что выяснишь. Тебе предстоит довольно интересный опыт, и, как и любой другой опыт, он окажется поучительным. Однако открытия могут подавить тебя, если поддашься. Дам один совет: живи сегодняшним днем. Представь, что ты персонаж из фильма. Воспринимай вещи такими, какие они есть, а самое главное не дави на собственную память. Память как кошка: если попытаешься силой усадить ее к себе на колени, она сбежит. Не обращай на нее внимания, и тогда она сама придет и уляжется рядом.
Ну и я запретил себе волноваться.
Конечно же, это не сработало.
По крайней мере до тех пор, пока я не вернулся мысленно к словам, которые говорил врач: «Представь, что ты персонаж из фильма». Всегда мечтал о кинокарьере. Ну мне так кажется.
В любом случае звучало весело.
Вот он я, играю роль себя в собственной жизни. Как в прямом, так и в переносном смысле.
Сценарий открывается передо мной с той же скоростью, что и перед тобой, мой дневник. Та же история с актерами, костюмами, разными там декорациями и прочим.
Однако должен признаться, что этот первый съемочный день прошел не так весело.
В главных декорациях ничего особенного: синие, белые, бежевые тона. Морская тематика. Такая обстановка в комнате, где я провожу все время, кроме моментов еды ну и хождения туда-сюда в туалет (тут у нас смена декораций: белые и темно-серые тона, обеспеченная мистером Пропером чистота и пьянящий аромат туалетной бумаги «Королевский эвкалипт»). В моей комнате безупречный порядок, все прибрано. Ни пылинки. Либо я зациклен на гигиене, либо где-то ходит отличная уборщица. Глядя на убранство дома в целом, я больше склоняюсь ко второму варианту. Ну или одержимость порядком семейная черта.
В любом случае не в этой комнате я узнаю́ больше о себе. Она похожа на вычищенное место преступления. Морской пейзаж на одной стене, рамки с морскими узлами на другой. На бежевой стене напротив резко выделяется темный прямоугольник. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть, и мои подозрения подтвердились: в этом месте вбит гвоздь. Получается, недавно отсюда убрали рамку. Было ли это как-то связано с амнезией или нет? Вспомнить, конечно, не получится. Придется спрашивать. Я продолжил осмотр: простая кровать с одеялом в синюю и белую полоску, книжные полки, заставленные школьными учебниками второго класса[3] и классической литературой, письменный стол, стул, разные вещи образцового ученика и компьютер.