Наверно, пошли стреляться, предположил Никита, с усмешкой глядя на Пахомыча. От нестерпимого позора. Знаю я их обычаи! Вот видишь, дядя, а ты кричал «ой-ой-ой». И где сейчас эти твои смешные восклицания? А деньги вот они! Мои и твои. Так что бери половину и радуйся. Потому что есть повод.
К ним уже подходили другие игроки. Кто-то с поздравлениями, кто-то с загадочно мрачными лицами, кто-то желал познакомиться с Никитой поближе, кто-то поздравлял Пахомыча с тем, что он заимел такого протеже, то есть Сверчка. Шутка ли выиграть у самого Абхаза! Да еще два раза подряд! Далеко пойдет Сверчок, а с ним и Пахомыч!
И все-таки домой мы пока не пойдем, в раздумье сказал Пахомыч. Подождем здесь до утра. Оно, конечно, вроде опасаться нечего, но с другой-то стороны как знать, что на уме у Абхаза, а тем более у его абреков? А сюда-то они со своими помыслами не сунутся. Эй! щелкнул Пахомыч пальцами. Всем вина! Сверчок угощает!
Дождавшись утра, Пахомыч и Никита покинули подпольную бильярдную.
Знаешь что? сказал полупьяный Пахомыч. А не пора ли нам всерьез подумать о гастролях? По всему югу! Потому что кто сейчас согласится с тобой играть после того, как ты раздел самого Абхаза? Что ты скажешь насчет гастролей?